Кай из рода красных драконов 4

Может, следовало поторговаться, но я завис. Только сейчас отметил ещё одну странность — Сакал считал десятками!

Когда Незур сказал про три десятка монет, я и внимания не обратил. Но тут вдруг осенило — до вайгальцев монеты или обмен здесь могли предлагать только караванщики. А система счёта у них иная!

Это что получается? Ещё один мир? Без магии — я не заметил её у Сакала, но с зачатками математики?

Или это я преувеличиваю? И караванщики — как и вольные племена, верят в духов этих гор? Потому перевал их и пропускает?

Мда… Так или не так — со временем разберусь. Но ясно, что хватит резину тянуть. Надо переучивать своих на нормальный счёт. Прогоним вайгальцев, наладим торговлю. Караванный путь нам не даст умереть с голоду.

Отстроим крепость. Айнура посадим на трон, пусть страдает…

— Сколько у тебя яда? — перебил мои мысли Сакал.

— Шесть горшков, — не стал врать я. — Но тебе отдам пять. А для одного мне нужен другой покупатель.

— Колдун? — понимающе улыбнулся Сакал. — А не боишься, что не сумеешь сладить с таким покупателем?

Он решил, что я хочу проредить поголовье колуняк. Чтобы берега не теряли и боялись нас даже в городе.

— Да я только за вымя пощупать хочу, расспросить маленько, — пояснил я с улыбкой. — Странно ведут себя колдуны.

— Странно, — кивнул Сакал. — Говорят, вчера прибыл первый колдун с чёрным языком. Но заперся в юрте и никому на глаза не показывается.

— Мастер чёрного слова? — уточнил я. — Я слышал, что это — сын сестры императора, Нишай. У него на лице татуировка скорпиона.

— Лица гостя никто не видел, — покачал головой Сакал. — Пронесли в паланкине в первый каменный круг. Вывели, окружив плотно. Укрыли в юрте. Не к добру это. Говорят, Шудур очень зол, что высокий гость не почтил его визитом.

Я покивал. Про перевал не спросил — этот вопрос придётся задать колдуну.

Даже если у Сакала есть шпионы в каменном круге, вряд ли об этом говорят открыто. Иначе я бы услышал сплетни о перевале ещё в юрте, где ел и пил.

Потом я встал, вышел во двор к Мавику, отвязал горшки.

— Монет будет много, — предупредил Сакал. — Надо придумать, как прятать будешь?

— На волка навяжу.

— Заметно будет и на волке, — не согласился Сакал. — Может, есть надёжные люди в городе, чтобы переправить монеты партиями?

— А если часть яда ты мне сменяешь на ячмень и красивые бусы? — предложил я.

— Бусы? — удивился Сакал.

— У меня… — я осёкся — чуть не проговорился. — У Кая в лагере молодая жена. Совсем юная девочка.

— Бусы продавать не буду, — покачал головой Сакал. — Возьми в дар.

Он открыл один из сундуков — другой мебели в юрте и не бывает, достал длинную связку из хорошо обработанных жёлтых камушков.

Спросил:

— Знаешь, что это?

— Янтарь.

— Когда-то здесь кругом было море, — сказал Сакал задумчиво. — Пусть жена Кая носит бусы в память о том, что всё изменится рано или поздно. Исчезнут горы, уйдёт вода. Только наша душа бессмертна.

Я взял из его рук тёплые камни.

Мы сговорились по монетам и ячменю. Потом Сакал посоветовал мне, где поискать покупателя-колдуна: ранним утром на торговой площади. Колдуны из саха хоть и чванливые, всё равно приходят туда за свежими дарами гор — мясом, рыбой, дикими травами.

Сакал предложил мне ночлег, но нужно было ещё найти охотников, что обосновались в городе. И я, попрощавшись с караванщиком, выскользнул в кромешную тьму.

Мавика пришлось взять за шлейку на шее — бедняга совершенно ослеп. Мы двинулись в сторону колдовского круга камней, туда, где жались друг к другу жилые и заброшенные аилы.

Мне нужно было найти охотника, которого я спас из лап колдуна. Или передать ему весточку.

Я понимал, что поспать сегодня, скорее всего, не придётся, но это было не страшно. Страшнее то, что меня просто тянуло в круг колдовских камней.

Ведь если там и в самом деле Нишай — самое время перерезать ему горло, пока он не наболтал на мешок, подвешенный на дерево.

Глава 8 Нишай

Нишай оскалил зубы: улыбка — признак доброжелательности и отсутствия страха. Но мысли крутились в голове не самые радостные.

Нужно было срочно выяснить, кто этот мерзавец Кай, укравший дочь Нгайалая и вынудивший её к замужеству? Или колдун сам продал ему девчонку? Но зачем?

И что вообще происходит в этом странном месте?

Где Йорд?

Нишай ни разу не видел дюжинного волчьих всадников императора, но ему вполне хватало ума и зрения, чтобы разглядеть — фехтованием с мальчишками занимался не чёрный, а красный дракон!

Это был молодой воин из вражьего стана, судя по роскошной перевязи и ухоженным, заплетённым в косички волосам, — достаточно знатный. Он никак не мог быть Йордом!

Если это заговор, то масштаб просто ужасал. Нангай с папашей и неким «Каем»? Или сам Шудур? Против терия Вердена?

Но зачем же Шудур послал сюда Нишая? Чтобы спалить собственную игру?

Загадка была мозголомная. К тому же имя Кай было в ходу и у вайгальцев, и у кочевников, и даже у дикарей. Может, это не настоящее имя, а прозвище?

С такой точки зрения «Каем» мог оказаться кто угодно — мятежник, ставленник главного колдуна или даже самого императора! Почему бы синеликому не желать отнять победу у терия Вердена?