Каин

— Встанет. И мы встанем, — он поцеловал дочь и направился к двери. — Собирай вещи, Варя.

Варя…

В его интонации так и скользило ликование. Ну конечно, теперь-то я никуда не денусь с подводной лодки. Ведь дочь не оставлю и с ней сбежать не смогу. Как вариант, полностью его игнорировать, да только это не кажется мне возможным.

Это же Каинов.

Но делать нечего, нужно собираться. В конце концов, ради дочери можно и потерпеть.

— Мам, — вздрогнула и повернулась к Дане. — Прости меня, мамочка. Ты из-за меня так расстроилась? — голос малышки задрожал, а в карих глазках заблестели слёзы.

Нет, всё-таки Дана моя дочь. Ей не чуждо сострадание и доброта. Главное, чтобы общение с отцом не изменило этого.

— Всё хорошо, ангелочек мой, — ободряюще улыбнулась дочери. — Просто волнуюсь немного.

— А мы теперь с папой будем жить? — с такой надеждой спросила, что у меня комок в горле образовался. — Пожалуйста, мам!

— Да, с ним. Но это не навсегда, ты должна понимать, что…

— Что ты его не любишь?

Вот тут я не нашлась, что ответить. Задай этот вопрос кто-нибудь другой, не задумываясь ответила бы, что нет, не люблю.

Ненавижу.

Но сказать это ребёнку… Наверное, не лучшая идея. Как бы там ни было, но он ей отец. Хреновый, конечно, но отец.

В этом есть и моя вина. Не был бы он палачом собственной дочери, если бы я не молчала.

Тут же в голову пришла навязчивая мысль, что не даёт покоя уже несколько дней. Узнал ли он что-нибудь о Кате?

Ведь если запись действительно датирована тем числом, то моя сестра жива.

Сколько всего произошло за эти годы, а я даже не знала об этом. Жила в полной уверенности, что Катя мертва, как сказал тогда отец. Но разве можно было верить этому подонку?

Впрочем, если бы Дима что-то выяснил, то уже сказал бы.

Мне же нужно думать в первую очередь о своём ребёнке. И только.

— Ты кушай, малыш, я пойду к дяде Коле.

Да, вчера неудобно как-то получилось. Каинов, как обычно, всё испортил. Не то, чтобы Николай мне очень нравился, едва ли найдётся такой мужчина после всего пережитого. Я привыкла обходить особей мужского пола стороной. Но было в нём что-то настоящее. Искренняя улыбка, добрый взгляд и всегда наготове слова утешения.

Наверное, таким и должен быть мужчина. Не злым, понимающим, сочувствующим.

В кабинете Николая не оказалось, как, впрочем, и в других закоулках клиники. Отчего-то стало тревожно на душе, какое-то гадкое предчувствие не давало покоя.

— Принца своего ищешь? — разумеется, Каинов.

Кто ещё станет следить за каждым моим шагом?

— Где Николай? — глядя на довольную физиономию Каинова не сложно предположить, что он что-то знает.

Да и когда он не знал?

— Уволился Коленька твой. Перевёлся в другую клинику. А ты вместо того, чтобы по мужикам бегать, шла бы к дочери и собирала вещи, — на его губах играла самодовольная усмешка, но в глазах бушевало чёрное пламя.

То самое пламя, что может спалить дотла лишь одним касанием.

— Уж не ты ли постарался?

— Я, — склонился ко мне и прошептал в лицо.

Закусила губу так сильно, что почувствовала вкус собственной крови. Знал бы кто, чего мне сейчас стоит сдерживаться, чтобы не влепить ему пощёчину.

Да только это ничего не изменит, а то и отдача прилетит.

— Зачем? — смотрела в его тёмные глаза и не могла отвести взгляд, словно загипнотизированная. — Скажи мне, почему ты делаешь это? Почему вмешиваешься в мою жизнь?

— Да потому! Потому, блядь! Я не хочу тебя терять! Слышишь меня, нет?! — улыбка его исчезла, а лицо исказили черты зверя.

— Слышу! Жаль, что ты меня не слышал, когда я умоляла и стояла на коленях перед тобой! Ты уже потерял меня! Ещё тогда, семь лет назад, Дима! Потерял!

— Ты себе сможешь сказать это?! Сможешь, Варь? Что больше не любишь меня, сможешь признаться себе?!

— Да!

— А я люблю тебя! Да, я мразь и ублюдок! Да, моя любовь звериная, больная! Но я люблю!

Я застонала и вцепилась в свои волосы. Что бы я сейчас не говорила, как бы не просила его оставить меня в покое — это всё не имеет смысла.

— Я не хочу, Дима. Не хочу твоей любви. Она не нужна мне. И ты не нужен. Услышь меня! Я не люблю тебя уже очень давно. И никогда не полюблю снова. Невозможно собрать все осколки… Просто оставь меня.

Он медленно провёл рукой по моей руке и когда добрался до пальцев, сжал их так сильно, что я вскрикнула.

— Нет.

* * *

12 лет назад

В пустынном парке было тихо и немного прохладно. Я невольно поёжилась, когда парень накинул мне на плечи свою куртку и благодарно улыбнулась.

— Кать, ты такая… Такая… — он смотрел на меня, как на богиню.

Впервые в жизни я ощущала себя такой нужной и это было чертовски приятно.

После смерти мамы мы с сестрой были сами по себе. Отец постоянно в делах, а с братом практически не виделись. Единственная, кто хоть как-то участвовал в нашем воспитании была домработница Елизавета, но и та особо не пылала к нам любовью.

А тут парень. Первый красавчик школы! И всё его внимание теперь принадлежит мне. Разве от такого не сойдёшь с ума?

— Какая? — даже кокетничать получалось на удивление просто.

— Ты классная, Катюх, — склонился ко мне, всё ещё не решаясь поцеловать.