Каин и Авель

Молодожёны на следующий день уплыли в Грецию и вернулись в Красный дом на Бикон-Хилл только во вторую неделю декабря, как раз к приезду Уильяма на рождественские каникулы. Уильям был шокирован тем, как внутреннее убранство дома было полностью изменено, теперь в нём не осталось и следа от его отца. После Рождества отношение Уильяма к приёмному отцу не смягчилось, несмотря на подаренный Генри новый велосипед; это Генри считал его подарком, Уильям же видел в нём взятку. Генри отнёсся к такому отпору с угрюмой покорностью, а Анну опечалили слишком скромные усилия её нового блестящего мужа по завоеванию любви её сына.

Уильям чувствовал себя неудобно в одном доме с незваным гостем и часто надолго исчезал среди дня. Когда мать спрашивала его, куда он идёт, то получала невнятный ответ или вообще никакого: ясно было только, что не к бабушкам. Когда закончились рождественские каникулы, Уильям был явно счастлив вернуться в школу, а Генри не выражал печали по поводу его отъезда. Только Анна переживала за обоих мужчин её жизни.

9

Один из солдат тыкал прикладом ружья в рёбра Владека. Он резко сел, посмотрел на могилы своей сестры, Леона и барона, но не пролил ни одной слезы, когда поворачивался к солдату.

– Я буду жить, ты не убьёшь меня, – сказал он по-польски. – Это мой дом, и ты – на моей земле.

Солдат плюнул Владеку в лицо и толкнул его назад к газону, на котором уже ждали слуги, одетые во что-то похожее на серые пижамы с номерами на спине. Владек при виде их пришёл в ужас, поняв, что теперь случится с ним. Солдат отвёл его к северному крылу замка и заставил встать на колени. Владек почувствовал, как лезвие царапает ему голову, и увидел, как на траву упал клок волос. Царапая его до крови, солдат десятью взмахами, будто он стриг овцу, закончил работу. Его голову обрили наголо и приказали надеть новую одежду – серую рубашку и брюки. Владеку удалось спрятать серебряный браслет, и он присоединился к слугам, построенным перед замком.

Они стояли на траве – без имён, одни номера, – и Владек услышал в отдалении странный звук, которого раньше никогда не слышал. Он повернул голову по направлению возможной угрозы. Сквозь огромные ворота проехала повозка на четырёх колёсах, но в неё не были запряжены лошади или волы. Пленники недоверчиво наблюдали за передвижением предмета. Когда безлошадная повозка остановилась, солдаты подогнали сопротивляющихся пленников к ней и заставили забраться в кузов. Затем повозка развернулась и поехала по дорожке к железным воротам. Никто не решился заговорить. Владек сидел у заднего борта и смотрел на свой замок до тех пор, пока мог видеть его готические башенки.

Безлошадная повозка направлялась в сторону Слонима. Владеку, конечно, хотелось узнать, как работает эта машина, но ещё больше ему хотелось узнать, куда она направляется. Он стал узнавать дорогу, по которой ходил в школу, но его память ослабела после трёх лет в подземелье, и он не мог вспомнить, где кончается дорога. Проехав несколько километров, грузовик остановился, и им приказали выходить. Это был местный железнодорожный вокзал. Владек только однажды бывал здесь, когда с Леоном встречал барона после его поездки в Варшаву. Он вспомнил, как начальник станции приветствовал его, когда он шёл по платформе, теперь им никто не салютовал. Пленников напоили козьим молоком, накормили пустыми щами и чёрным хлебом. Владеку опять пришлось взять на себя делёжку провизии на четырнадцать ртов. Он сидел на деревянной скамье, предполагая, что они ждут поезда. Но ту ночь они проспали на станции, что показалось им раем после подвала.

Наступило утро, а они всё ещё ждали. Владек попытался заставить слуг заняться физическими упражнениями, но большинство из них свалились после нескольких минут. Он начал в уме перебирать имена тех, кто до сих пор оставался в живых. Одиннадцать мужчин и две женщины выжили из первоначальных двадцати семи. «Выжили – для чего?» – подумалось ему. Весь день они провели на платформе в ожидании поезда, который всё не шёл. Наконец поезд пришёл, но из него высыпали солдаты, говорившие на ненавистном языке, и он пошёл дальше, никого не взяв с собой. Они ещё одну ночь провели на платформе.

Владек лежал под звёздами с открытыми глазами и думал о возможности побега, однако ночью один из его тринадцати попытался убежать через железнодорожное полотно и был застрелен ещё до того, как добежал до забора. Владек смотрел туда, где упал его соотечественник, боясь прийти к нему на помощь из страха разделить его судьбу. Охранники оставили тело лежать на дороге как предупреждение тем, кто думает о побеге.

На следующий день никто не говорил о случившемся, но Владек не сводил глаз с тела убитого человека. Это был дворецкий барона Людвиг, один из свидетелей последней воли барона; теперь он был мёртв.