Каин. Образы зла

Зато мать она описывает как чрезвычайно авторитарную, выраженно параноидную натуру, просто мегеру. Кипя злобой, она рассказала о своей дочери следующее: с самого раннего детства Лина была ленивым, строптивым, лживым, злобным и завистливым ребенком. С отвращением на лице она рассказала, что ее дочь уже в десять лет читала иллюстрированные журналы, любовные романы, Шерлока Холмса и другое бульварное чтиво. Она была в их семье паршивой овцой. Мать возненавидела свою дочь, которая отвечала ей той же монетой. Эленбергер определяла эту садомазохистскую связь мать – дочь как «d'elire `a deux»[13] с зеркально дополняющими друг друга клиническими картинами. Также мы еще узнали еще и о том, что первый год жизни (начиная с пятого дня) Лина прожила у дедушки с бабушкой. Она постоянно плакала и была из-за этого совершенно невыносимым младенцем.

Ее брат производит впечатление шизоида, к своей сестре он относится враждебно.

Учительница Лины подчеркивает ее замкнутость и проблемы с концентрацией внимания. Пастор сообщил о ее патологической страсти ко всякого рода проделкам и выходкам. В своей семье Лина играла роль Золушки, в то время как ее брату – любимчику матери – было позволено все: занятия музыкой, в художественной студии и т. п. Все ее стремления к чему-то возвышенному тут же подавлялись. Первый выбор профессии у Лины – желание стать медсестрой – родителями был отвергнут. Тогда она стала учиться на белошвейку, однако учебу не закончила, став позже домработницей. В двенадцать лет она прочла письмо непристойного сексуального содержания, полученное ее братом. В шестнадцать или в семнадцать лет, поздно ночью она подверглась нападению какого-то молодого человека и была, правда, без изнасилования, жестоко избита.

Эленбергер делит историю жизни Лины на две фазы: 1) поджигательницы и 2) медицинской сестры. Описание двух этих фаз, данных автором, мы передаем дословно.

I. Поджигательница

«В воскресенье, 13 февраля 1921 года, на улицах Цюриха царил проводимый там карнавал. Все улицы, трактиры и места увеселений до полуночи были заполнены людьми в карнавальных костюмах и масках.

Повсюду господствовало неописуемое веселье, которое затем постепенно начало спадать. Когда уже, примерно к трем часам утра, все немного успокоились, раздались крики: „Пожар! Горит!“ Однако на фоне праздничного веселья эти крики не воспринимались всерьез, и над ними даже посмеялись. Но они не было розыгрышем. В доме 57 по Акерштрассе действительно вовсю бушевал пожар. В этом доме жило четыре семьи, это около 20 человек, а в подвале дома находилась лавка по продаже бумаги. Такое впечатление, что злой рок преследовал этот дом: сначала отказал телефон, по которому хотели вызвать пожарных, затем сирена, которая оказалась неисправной и не издавала ни малейшего звука, к тому же погас стоявший возле дома уличный фонарь. Так как невозможно было проскочить сквозь огонь по горящей лестнице, большинство обитателей дома собралось на крыше, откуда они и пытались позвать на помощь. В 3:30 пожарная команда была на месте пожара, начав борьбу с бушующим пламенем. Пожарным помогали находившиеся поблизости люди, многие из которых были навеселе. Когда наконец с большим трудом к крыше приставили лестницу, чтобы спасти собравшихся на ней людей, на нее взобралось сразу пятеро из находившихся там людей, и под их тяжестью она тут же рухнула. Не оставалось ничего иного, как спасать оставшихся на крыше людей с помощью тента, туго натянутого внизу, на который люди прыгали прямо с крыши. При этом 11 человек получили телесные повреждения различной степени тяжести и были госпитализированы. А один мальчик, получивший травму черепа, вскоре из-за нее скончался. Общий убыток от пожара составил, самое малое, 150 000 швейцарских франков.

Можно представить, как переполошило Цюрих это несчастье, когда всем стала известна сенсационная новость – следствие однозначно установило, что причиной пожара был поджог. Экспертизой установлено, что возгорание произошло на лестнице между первым этажом и подвалом примерно в 2 часа ночи. Первоначально под подозрение попало множество лиц, и, как и положено в настоящем криминальном романе, полиция сначала пошла по ложному следу. Например, один из прежних жильцов этого дома, грубиян без стыда и совести, год назад, после крупной ссоры, был вынужден съехать, обещая при этом отомстить обидчику. Свои угрозы он повторил по телефону еще раз незадолго до пожара. Многие подозреваемые были арестованы, но затем освобождены. Как ни прискорбно, но все собранные доказательства их вины постепенно рассыпались в прах. Прошло уже семь месяцев после того страшного пожара, но его загадка все еще оставалась неразгаданной.