Каир: история города

Доживи Гэйер-Андерсон до наших дней, он узнал бы многие предметы обстановки, поскольку интерьер дома после него сберегали не менее тщательно, чем саму коллекцию. Пожалуй, следует признать: когда бы не страсть майора к коллекционированию и не его энтузиазм, Каир лишился бы этого замечательного шедевра османской эпохи в период очередной из многочисленных реконструкций. Одна из причин, по которым Гэйера-Андерсона привлек этот дом, заключалась в том, что, вновь цитируя майора, «он находился вдалеке от европеизированной каирской жизни». Однако любопытно было бы представить себе, насколько нынешний пейзаж за окнами отличается от того, который открывался из-за резных решеток в 1930-е годы. Улочки забиты тележками, загруженными доверху овощами и фруктами: выпавшие плоды гниют на мостовой, некоторые подъедают бродячие кошки и вечно усталые ослики. Над уличной толчеей нависают обшарпанные многоквартирные дома, на террасах сушится белье; непрерывно сигналят автомобильные клаксоны, горланят десятки детей в пестрых обносках (если не сказать — в лохмотьях), и время от времени сквозь этот шум и гам прорываются характерные звуки арабской поп-музыки, доносящейся из уличных кафе, в которых мужчины просиживают часами, попивая чая, играя в домино, покуривая кальяны и наблюдая за течением жизни.

Война

В промежутке между двумя мировыми войнами в Египте разыгрывалась партия политической игры, в которой король Фуад при поддержке британской администрации противостоял националистической партии Вафд. Однако едва началась Вторая мировая, Каир вновь наводнили англичане и солдаты из других стран Содружества, а политический курс снова приобрел пробританскую ориентацию.

Англичане как зеницу ока оберегали Суэцкий канал — главную транспортную артерию, по которой в Европу доставлялась ближневосточная нефть. Между тем Египет оказался в окружении враждебных государств — Ливии, Эфиопии и Сомали, которые были оккупированы итальянцами. Весной 1941 года, после падения Крита и высадки экспедиционного корпуса Роммеля в Ливии, война подошла к самым границам, и Каир волей обстоятельств превратился в центр оперативного управления войсками союзников на Ближнем Востоке.

Об обстановке в городе в годы войны оставили воспоминания многие люди, от Ноэла Кауарда до палестинского академика Эдуарда Саида и от «Крыс пустыни»[11] до Лоуренса Даррелла, Пенелопы Лайвли и Оливии Мэннинг. Эти годы выдались для города непростыми и принесли с собой значительные перемены, и не удивительно, что этот период в истории Каира — 1940-е годы в целом — описан (задокументирован, если угодно) наиболее полно и подробно.

Ноэл Кауард (1899–1973) приехал в Каир в 1943 году в рамках «писательского тура», призванного поддержать боевой дух английских солдат. Посол Великобритании в Египте представил драматурга королю Фаруку в «Оберж де Пирамид», знаменитом клубе, расположенном неподалеку от памятников эпохи фараонов. Когда король в конце ужина заявил, что оплатит счет, Кауард, по его собственному признанию, горько пожалел о том, что заказал только пиво и пачку сигарет. Во время пребывания в Каире он выступал по два-три раза в день, испытывая «сочувствие к этим изувеченным юношам», и радовался тому, что они, несмотря на ранения и увечья, не падают духом.

Остановился Кауард в отеле «Шепердс», где, как он записал в дневнике, «тягот военного времени почти не ощущалось: люди сидят за столиками, потягивают коктейли, болтают, сплетничают, между столиками снуют официанты в фесках с характерным для египтян непроницаемым выражением лиц. О войне свидетельствует разве что военная форма посетителей; глядя на нее, чисто умозрительно понимаешь, что где-то в мире ведутся боевые действия…» Богатые винные погреба отеля с их запасами шампанского в 1942 году еще не иссякли, и это обстоятельство приятно поражало всех тех, кто, подобно Кауарду, прибывал в Каир из разоренной войной Великобритании. Кауард записал, что отель «был последним оплотом прежнего космополитического мира». В «Шепердс» присутствовали все признаки былой роскоши: богатые бездельники, коктейли, званые ужины, драгоценности, вечерние платья, «роллс-ройсы», подкатывавшие ко входу… Арабы все так же торговали коврами и сувенирами; между столиками шныряли мальчишки, выкрикивавшие «Bourse! Bourse!», продавая египетскую версию лондонской «Таймс». По замечанию Кауарда, «единственным недостатком отеля был кинотеатр на открытом воздухе в садах Эзбекийя; в нем крутили кино для солдат, и тем постояльцам, которым достались южные номера, заснуть было довольно сложно».

Тем не менее остановиться в другой гостинице Кауарду просто не пришло в голову. С середины XIX столетия отель «Шепердс» приобрел репутацию самой фешенебельной гостиницы для иностранных гостей Каира и старательно ее поддерживал. Этот отель был для Каира тем же, чем «Раффлз» для Сингапура, и его история есть история расцвета и падения колониального режима в Египте.