Каюсь. Том 1

– По-моему, это ты у нас «грузишься». Все нормально, я слишком хорошо знаю твою мать, так что  не переживай, –улыбнулся  и потрепал ее по волосам, что тут же вызвало у Олеськи негодование.

-Па-ап, прическа.

 Только сейчас  замечаю  стильную укладку, неброский макияж, маникюр  и обалдеваю . По мере осмотра мои брови ползут  вверх.  Изумленно отмечаю, что дочь и  волосы покрасила, точнее некоторые пряди сделала чуть светлее основного цвета.    Леська же невозмутимо продолжает жевать, поглядывая то на меня, то в телефон.

Нет, она всегда у меня была стильной девчонкой, я ей ни в чем не отказывал, но только сейчас  вдруг обратил внимание, что моя девочка превращается в девушку и это вызывает странное чувство. Смотрю на нее,  торопливо строчащую  кому-то  сообщение с загадочной улыбкой на губах, и чувствую раздражение. Эти ее мелькающие ногти с французским маникюром для меня, словно красная тряпка для быка.

-Олеся! – резко обращаюсь к ней, она вздрагивает, поднимает голову и встретившись с моим недовольным взглядом, осторожно кладет телефон  на стол.

-Да, папуль?

-А сегодня что, какие-то выступления или праздник? –спрашиваю нарочито недоуменным голосом, при этом пристально смотрю на дочь строгим взглядом, Леська нахмурилась и помедлив, ответила:

-Нет, иначе я бы не смогла встретить маму.

-Мм…– протянул я,  делая глоток уже остывшего кофе. Дочь тяжело вздыхает и начинает ерзать на стуле, в ожидание пояснений.  Отставляю чашку и  оглашаю причину своего недовольства.  – Тогда я  что-то не пойму, почему ты накрашена?

 -Пап, мне уже почти пятнадцать, это смешно! –закатывает она глаза  и  активно принимается за свой завтрак, только бы не смотреть на меня.

-Анна Петровна, приготовьте, пожалуйста, еще кофе, этот остыл, – обращаюсь к подошедшей управляющей.  Хотя эта женщина уже больше, чем  обслуживающий персонал. За шесть лет ее работы у меня к ней не было ни одной претензии.  Замечательный человек, хозяйка и работник. С ней  вообще никаких забот относительно домашнего хозяйства, да и взаимоотношения у нас сложились достаточно теплые, но без фамильярности.

-Конечно, Олег Александрович, –кивает она с улыбкой и уходит. Я же полностью концентрируюсь на дочери.

– Леся, мне твое «почти пятнадцать» ни  о чем не говорит. Как найдешь более убедительный аргумент, тогда поговорим, а пока, будь добра, больше, чтобы я этого не видел.

 -О, ну, это легко. Тебя же практически дома не бывает, –съязвила она, демонстративно отодвигая чашку.  Крыть мне, конечно, нечем, но подобные выходки проглатывать не собираюсь.

-За языком следи, а то обнаглела, смотрю: оговариваешься, красишься, что дальше у нас по списку будет?  Я, Лесь, с тобой нянькаться не собираюсь. Ты меня знаешь.  Раз сказал, ты делаешь, нет – я приму жесткие меры и закончатся понты. Рановато еще мальчиками голову забивать.

-Да причем тут мальчики?! –возмутилась она, я ухмыльнулся. А то ли мне не было пятнадцать и я не знаю, что у всех подростков на уме. В этот момент в столовую вошла Анна Петровна с моим кофе и ненавязчиво обратилась к Леське;

-Олесенька, отец ведь вам добра желает и переживает, не нужно в штыки воспринимать, лучше послушайте.

-Благодарю, –сухо отозвался я и посмотрел строго на дочь, закатившую глаза.

Подросток –то еще «счастье», особенно, когда приходится справляться с этим в одиночку. Если честно, я даже рад, что сегодня приедет Ленка. Вести разговоры на тему секса и мальчиков с дочерью мне совсем не улыбается. Уверен, из этого мало, что путного получится. Все же женщина как-то деликатнее подойдет к этому вопросу.  Но то, что пора немного оторваться от дел и больше времени уделить ребенку,  даже не обсуждается. Сейчас у нее опасный возраст, нужен глаз да глаз. Правда, мне сложно принять факт, что дочь взрослеет, а я соответственно старею.