Каюсь. Том первый

Все кружилось перед моими глазами, но я была не так уж сильно пьяна. Решительно сползаю со стула и подхожу к Олегу. Он внимательно следит за мной, готовый в любую минуту подхватить.

-Поехали домой?- предложил ненавязчиво, оценив мое состояние, как «в доску», но я покачала головой и закрыв глаза, начала танцевать и подпевать вместе со всеми;

«Мама Люба, давай, давай, давай…»

Мне было так хорошо. Я потянула Олега за собой на танцпол, но он отказался.

Это меня не расстроило, напротив, так даже интереснее-танцевать для него. Осмелев от алкоголя, я начала без смущения и неловкости двигаться в такт музыки, настойчиво ловя взгляд Гладышева, гипнотизируя, растворяясь в нем. Олег откинулся на спинку стула и с едва заметной усмешкой стал за мной наблюдать. Мне большего и не надо было.

Я извивалась, ласкала себя, скользя руками по груди, талии, бедрам, соблазняя его, дразня. Для меня исчезло все, кроме его пронзительных синих глаз, в которых загорался опасный огонек. Раньше мне казалось абсурдом, что во взгляде можно что-то прочитать, увидеть. Но с появлением Гладышева в моей жизни, я поняла, что взгляд способен убивать, любить, ласкать, душу высасывать, что он и делал сейчас, порабощая, поощряя. Жалящий, палящий, плотоядный, он забирался мне под кожу, вызывая дрожь и удовольствие. Он был откровенно голодным, алчным, животным. Гладышев не просто смотрел, он вытворял со мной такие вещи, что я дрожала от одной энергетики этого взгляда, от силы желания таящегося на дне этих глаз. Именно в это мгновение я вдруг поняла, почему Олег никогда не позволяет себе проявления чувств на публике. Зачем? Если он одним взглядом способен довести женщину до состояния ломки, мокрых трусиков и пульсирующей потребности принадлежать ему. Он завораживал, словно хищник, наблюдающий за своей жертвой, позволяя ей поиграть, только вот кто с кем играл –вопрос спорный.

Я подошла вплотную к нему, не в силах больше поддерживать эти ментальные игры. Не настолько я искушенная и уж точно не «гурман», чтобы растягивать удовольствие, смаковать его, представляя и воображая. Я нетерпелива и желаю получить все и сразу. Мне нужна плоть, горячая плоть и кровь, а не будоражащие картинки.

Гладышев тяжело сглатывает, когда я подрагивающими руками заскользила по его плечам, продолжая танцевать.

-Знаешь, что бы я сделала, если бы это были мои последние полчаса на земле?-произнесла чувственно, целуя его, едва касаясь кожи. Олег втянул с шумом воздух. Этот сдержанный отклик завел меня еще сильнее. Выждав еще немного, сама же ответила на свой вопрос;

- Я бы сделала все, даже разделась бы прямо здесь, чтобы ты забыл про принципы, мораль, возраст и все на свете. И просто позволил себе то, что ты хочешь.

-А что, по-твоему, я хочу?- прошептал он низким, ломаным голосом, вспарывая мои вены, отчего кровь разлилась жарким потоком под кожей, заставляя меня пылать.

-Меня, Гладышев. Ты хочешь меня,- заявила простодушно и уверенно, соблазнительно улыбнувшись.

-Неужели? И с чего вдруг такая уверенность?- усмехнулся он.

Прикусив губу до боли, и втянув, как перед прыжком побольше воздуха, опустила руку на его пах, точно зная, что Гладышев возбужден и ласково сжав его член, приподняла самодовольно бровь, как бы говоря; « еще вопросы будут?».

-Твоя самоуверенность, Чайка, не знает границ.

-Но ведь тебе это нравится. Тебя это заводит. У такого, как ты должно быть все самое лучшее. И само собой, удовлетворять тебя должна самая красивая девочка. Оттого и моя самоуверенность, Олеженька. За счет твоего тщеславия! - язвительно пропела я. Меня вдруг понесло совсем не в ту сторону, я сама не понимала, на что конкретно злюсь, но я злилась. Наверное, на ситуацию в целом. Как не старайся, а от реальности не уйдешь.

-Чайка, ты слишком много выпила, поехали домой, - мягко произнес Олег, но я еще больше разозлилась. Это его «Чайка» было ,как алая тряпка для быка.

-Почему все время «Чайка»? Почему не Яна? Или боишься с кем-то перепутать?-спросила я с горечью, которую как не старалась, не могла подавить. Но меня действительно интересовало, почему он никогда не зовет меня по имени.

Олег засмеялся и покачал головой. А потом взял мое лицо в ладони, притянул к своему и словно маленькой девочке, пояснил;

-Потому что безбашенная. Потому что наглая и дерзкая. Потому что скандальная, а порой и агрессивная. Но в тоже время, ранимая, нежная, смешная, задорная. Ты-Чайка, малыш, потому что такая же маленькая, гордая птичка, которая никогда не пропадет.

У меня перехватило горло, а в глазах защипало от слез. Каждое его слово гасило во мне пламя гнева, превращая его в огонек веры в лучшее, который растекался во мне теплом, приободряя и даря надежду, что возможно, я все-таки покорю эту вершину с глазами цвета летнего неба.

-Осторожнее, а то я подумаю, что ты в меня влюблен, -попыталась я пошутить, но вышло как-то не очень весело.