Каюсь. Том Второй

День приезда Олеси начался с бесконечных курьеров. Привозили какие-то букеты, корзины с подарками и открытками-все они были от друзей и фирм, с которыми девочка сотрудничала. Как оказалось, весной ей поступило предложение представить коллекцию одежды для тинэйджеров какого-то известного модельера и с тех пор предложения сыпались на нее, как из рога изобилия, что неудивительно - у нее была модельная внешность. Так что девочка в свои шестнадцать уже зарабатывала неплохие деньги и была на слуху в мире шоу-бизнеса. Гладышеву это, кажется, не особо нравилось, но он не возражал, поскольку дочь была при деле и перестала шататься по «притонам. Я же еще больше разволновалась. Наверняка, теперь Леся мнит себя не бог весть кем. Хотя с другой стороны - почему 6ы и нет? Красивая, не знающая ни в чем отказа, свободно говорит на английском и французском, КМС по художественной гимнастике, играет на фортепьяно, красуется на обложках журналов, и еще куча всего того, что позволяет задрать нос к небу. Конечно, это легко, когда папа долларовый миллионер. Но в России лишь у двух процентов детей папы поставили материальный мир на колени. Так что я вполне понимала, гордиться ей есть чем, точнее-кем. Но от того, что понимаю, бояться не перестала. Когда Олег уехал встречать дочь в аэропорт, моя нервозность начала зашкаливать. Бедная Аннушка не знала, как меня успокоить. Я достала всех: несколько раз проверяла обед, сервировку стола, комнату Олеси. От волнения переоделась шесть раз, боясь показаться то слишком вульгарной, то слишком скромной, то вычурной. Все же пословицу «Встречают по одежке…” придумали не просто так. Я хотела, чтобы обо мне сразу же сложилось благоприятное впечатление. Очень боялась, что потеряюсь на фоне Олега, и что наша разница в возрасте будет слишком заметна, поэтому едва ли не плакала, перерывая свой гардероб, понимая, что у меня нет ничего подходящего, дабы соответствовать Гладышеву. Все какое-то молодежное, вызывающее или слишком торжественное, чтобы встретить девочку в кругу семьи. В конечном счете, сделав себе пометку на будущее, купить побольше консервативных вещей, остановила выбор на простеньком, закрытом платье красного цвета средней длины, оно отлично на мне сидело, и в нем всего было в меру. Я 6ы назвала его больше строгим, нежели сексуальным, несмотря на цвет и длину. Убрав волосы в шишку, дополнила образ красной помадой и черными босоножками на толстом каблуке. Отражение в зеркале удовлетворило меня. Поэтому втянув побольше воздуха, отправилась встречать нашу принцессу. Когда машина въехала во двор, диафрагму сжало с такой силой, что я едва не задохнулась. Боже, как же я боялась этой встречи и какие надежды на нее возлагала! Когда Олег с дочерью вышли из машины, счастливые, загорелые, с белозубыми улыбками и сверкающими взглядами, я в который раз подивилась, насколько они похожи и насколько красивы. Но как 6ы это дико сейчас не звучало, я отметила, что глаза-то у Олеси матери, и это открытие вызвало у меня удовольствие, ибо мне ни с кем не хотелось делить мои «Мальдивы “. Они мои и только мои! Да, вот такой бред лез в голову. Зато он очень хорошо отвлекал от происходящего, но недостаточно, чтобы пропустить унизительный для себя момент. Олеся вошла в дом одна, и оглядевшись, расплылась в довольной улыбке, будто кричащей «дом, милый дом”. Я улыбнулась в ответ, почувствовав облегчение, но не тут-то было. девочка поспешила к Аннушке и не замечая меня, начала щебетать, как она соскучилась и как рада вернуться. Затем поздоровалась со всей остальной прислугой и после направилась к дожидающимся ее цветам и корзинам. Она прошла в нескольких сантиметров от меня и даже не взглянула. Я же закаменев, не знала, как реагировать на этот демонстративный игнор.Внутри все задрожало от унижения и стыда. Я почувствовала себя каким-то неодушевленным предметом. Взгляд Аннушки,полный сочувствия и неловкости, окончательно добил. Слезы подступили к моим глазам от понимания, что все зря. Меня внесли в черный список без суда и следствия. Конечно, я знала, что легко не будет, но не думала, что настолько обидно. Поэтому растерялась и стояла столбом посреди холла, поникшая, с горящими от унижения щеками, в то время, как Лесенька продолжала, как ни в чем не бывало, щебетать, рассматривая свои подарки. Такими нас и застал Гладышев. Споило ему оценить обстановку, улыбка тут же сошла с его губ. -Познакомились?- обратился он ко мне, прожигая обеспокоенным взглядом. Я покачала головой и постаралась улыбнуться, но тут последовал следующий удар. -А-а, да, -вдруг очнулась принцесса. И сладко улыбнувшись, окинула меня презрительным взглядом. Высокий рост позволял ей смотреть на меня свысока в буквальном смысле.- Кажется, Яна?-обратилась она ко мне с вежливостью, граничащей с насмешкой.-Папа, очень много рассказывал о тебе. Надеюсь, не против, что на «ты “? Все-таки почти ровесницы,- непринужденно пожала она плечами, сдобрив все это приторной улыбочкой-издевкой. Со стороны ее ужимки наверняка выглядели дружелюбно и мило. Вот только я видела эту девочку насквозь. В ее взгляде не было ничего отдаленно милого. Там было четкое обещание, что скоро я вылечу из этого дома, как пробка из шампанского. Но это мы еще посмотрим! - пообещала я взглядом. Холодно улыбнувшись, кивнула в ответ, произнесла дежурные фразы, которые принцеска даже не дослушала, переключившись на отца, потянула его в свою комнату. Олег послал мне подбадривающий взгляд, и последовал за дочерью. Я поднялась к нам в спальню выжатая, как лимон этими несколькими минутами знакомства. Ощущение было, что меня прополоскали в дерьме. Я вновь почувствовала себя какой-то второсортной, ненужной, незначительной. Хотелось убежать из этого дома, в миг ставшего чужим. А ведь это только начало. Меня захлестнула горечь. Взглянув своим страхам в глаза, я всерьез задумалась, хватит ли у меня терпения и сил вынести подобный психологический прессинг. Но тут же с гневом отмела эти мыслишки. С какой стати какая -то соплячка должна приехать и диктовать свои условия? Я тоже могу прессануть ее так, что мало не покажется. Как там Гладышев говорил? Каждый должен знать свое место? Вот и прекрасно! Его доченька тоже узнает, если будет наглеть. С таким воинственным настроем я спустилась к обеду, но быстро поникла, понимая, что пока мне остается только терпеливо помалкивать. за столом развернулось целое шоу: Лесенька все внимание Гладышева перетягивала на себя, не давая лишний раз слово вставить. Впрочем, после того, как она дважды перебила меня на полуслове, я оставила попытки поддержать разговор. В душе у меня кипело негодование и злость, и направлены они были на Гладышева. несмотря на то, что он мягко одернул дочь, меня все равно бесило, что на происходящее он смотрит сквозь пальцы. неужели не видит, что она не увлеклась рассказом, а намеренно игнорирует меня, словно я не больше, чем предмет интерьера? Впрочем, он и сам ко мне относился не лучше до недавнего времени, так что удивляться нечему. Я вновь накручивала себя, уничижала, варясь в котле взрывных эмоций, хотя разумом понимала, что Олег просто старается быть мягче и не давить на дочь с первого дня. Вот только почему я-то должна за всех отдуваться?! - вопило все внутри меня. В то мгновение обещания и установки быть терпеливей, полетели к такой-то матери. Я о них просто забыла, погрузившись с головой в обиду и гнев. Обед был для меня каторгой и держалась я из последних сил. Впрочем, этим двоим было плевать. Олег иногда бросал на меня тревожный взгляд, но Олеся быстро это замечала и отвлекала его от такой незначительной вещи, как я. и он с радостью отвлекался, поддерживая предложенную тему. Под конец я кое-как успокоилась, но эта гаденка, словно зная мои больные точки, вдруг сообщила; -Кстати, мы с бабушкой обратно летели вместе с тетей Мариной. Она передавала тебе огромный привет. Я поперхнулась и метнула на Гладышева вопросительный взглядо той ли Марине речь. Когда он отвел свой, моей выдержке пришел конец. С громким стуком отложив приборы, я поднялась изо стола и вежливо отказавшись от десерта, ушла к себе. меня трясло, все внутри кипело. значит, его шлюха знакома и с Верой Эдуардовной и с Лесенькой. интересно, а чего же принцесса не ревнует папочку к этой силиконовой кукле? Что в ней такого особенного, что все к ней так благоволят? Ах, да! Она же самодостаточная, всего добилась сама, у нее свой бизнес и свои деньги. А когда платишь, тогда и музыку заказываешь. Я же, как содержанка права голоса не имею, и вообще никто! Поэтому со мной можно не церемонится: меня можно не замечать, прятать от друзей, выгонять из квартиры и посылать к чертям, а потом вернуть, как ни в чем не бывало и позволите своей доченьке развлекаться Так прошел час, за который я накрутила себя до такой степени, что в пору удавиться. Когда Гладышев вошел в спальню, я уже воскресила в душе все свои обиды и боль, поэтому смотрела на него зверем.