Как Америка стала мировым лидером

Тем не менее политика США все же отличалась от европейских партнеров — крупнейшая страна мира категорически отказывалась принимать участие в любых «совместных усилиях»: США отказались действовать совместно для достижения экономического мира фактически сорвав Лондонскую экономическую конференцию 1933 г.; призывая, накануне Мюнхенского сговора 26 сентября 1938 г., Гитлера сохранить мир и немедленно созвать конференцию всех заинтересованных сторон, американский президент одновременно заявил, что Америка не примет участия в войне и не примет на себя никаких обязательств «в ходе ведущихся переговоров»; через два дня после нападения на Польшу 3 сентября 1939 г. в своем выступлении по радио Ф. Рузвельт снова заявит: «Пусть никто небрежно или лживо не говорит, о том, что Америка когда-нибудь пошлет свои армии в Европу… Наша страна останется нейтральной… Я надеюсь, что США будут в стороне от войны. Я уверен, что так и будет. И я вас заверяю, что все усилия нашего правительства будут направлены к этому»^{1076}.

Официальная позиция Ф. Рузвельта полностью отвечала чаяниям подавляющего большинства американцев. А «преобладающим настроением, — среди них, отмечают американские историки, — было решительное противодействие не только любому вмешательству в конфликты за рубежом, но и участию в любых коллективных действиях для предотвращения или урегулирования таких конфликтов. За высокой стеной нейтралитета американский народ считал разумным спокойно работать для собственного блага, невзирая на все бури, которые могли разразиться в других местах»^{1077}.

Данные выводы подтверждали и результаты опроса службы Гэллапа 1937 г., которые показали, что 94% американцев выступали против вмешательства Америки в европейские дела. Рузвельт был категорически против подобного «нейтралитета», однако для того, чтобы сохранить поддержку избирателей, особенно во время предвыборной кампании, он снова и снова заявлял, даже в течение 1940 г., что он не будет посылать американцев воевать в чужих войнах^{1078}.

Американцы могли с еще большим основанием, чем У. Черчилль, заявить накануне Второй мировой, что их «внешняя политика должна быть основана на моральном фундаменте. Народ нашей страны, после всех пройденных им испытаний, не намерен дать вовлечь себя в еще одну страшную войну во имя союзов или дипломатических комбинаций старого мира»^{1079}. Кроме этого, зачем американцам защищать интересы и продлевать существование старых европейских империй и новых тоталитарных режимов? Американцы имели все основания сохранять свой нейтралитет.

Но, с другой стороны, этот «изоляционизм» крупнейшей страны мира де факто становился предательством дела мира, прямо провоцируя развязывание новой мировой войны. Один из лидеров изоляционистов А. Ванденберг отмечал в этой связи: «Я считаю, что, когда Гитлер планировал Вторую мировую войну, он никогда бы ее не начал ее, если бы имел сколько-нибудь серьезные основания полагать, что в ней столкнется с Соединенными Штатами. Я думаю, что его уверенность в том, что это не произойдет, основывалось на существовании нашего тогдашнего законодательства о нейтралитете»^{1080}.