Как Америка стала мировым лидером

Первая мировая война, пролившая «золотой дождь» над Соединенными Штатами, на время ослабила социальную напряженность, однако первый же послевоенный спад повлек за собой рост стачечного движения. В 1919 г. в США бастовало более 4 млн. человек, что было больше, чем когда-либо ранее в истории страны. Особую опасность, по мнению В. Вильсона, в данном случае, представлял «русский пример»^{21}. И в декабре 1919 г. в своем послании Конгрессу В. Вильсон был вынужден заявить: «Крупные потрясения в мире заставляют нас добиваться скорейшего устойчивого урегулирования отношений между трудом и капиталом… Для этого надо признать фундаментальные права, за которые давно уже борются рабочие»^{22}.

Однако упорное сопротивление крупного капитала, различных религиозных и националистических организаций в очередной раз жестко блокировало любые попытки социальной модернизации. Между тем послевоенный кризис обострил ситуацию до предела, всего за один 1921 г. безработица выросла более чем в два раза. От радикальных потрясений Америку тогда спас только новый взрывной подъем экономики, начавшийся в 1922 г.

В это время к власти, с лозунгами «реконструкция, реадаптация, реставрация», что можно было перевести как «либерализация, демобилизация, изоляция» пришел У. Гардинг. Первый послевоенный президент возвращал страну к ее исходной, довоенной экономической модели. Он снизил ставки прогрессивных налогов, повысил таможенные пошлины, ввел ограничение иммиграции, а также отменил большинство регулирующих норм, введенных В. Вильсоном.

Следующий президент К. Кулидж продолжил начинания своего предшественника. Его позицию отражало послание к Конгрессу в декабре 1926 г.: «Сущность нашей системы правления состоит в том, что она базируется на принципах свободы и независимости индивидуума. В своих действиях каждый из них зависит только от самого себя. Поэтому они не должны быть лишены плодов своей предприимчивости. То, что накоплено их личными усилиями, не должно стать источником государственной расточительности»^{23}. Республиканцы, в ряды которых входили представители крупного капитала, такие например, как министр финансов Э. Меллон, один из богатейших людей Америки, пропагандировали откровенный «социал-дарвинизм» с его принципами «борьбы за существование» и «выживание наиболее приспособленных». В соответствии с этими принципами проводился курс на максимальное сокращение налогов и снижение государственных расходов^{24}.

Президент блокировал все социальные законы, время от времени вносимые Конгрессом, даже закон о пособиях для ветеранов Первой мировой войны. Однако это не вызывало особых протестов, бурный экономический рост покрывал все антисоциальные меры правительства, число бастующих к 1929 г. сократилось до 289 тыс. человек. Наоборот меры правительства получали широкую общественную поддержку.

Одновременно именно в этот период в США началось восстановление прежней довоенной коррупционно-олигархической модели: «Не осталось и следов былой маскировки. Правительство и большой бизнес стали идентичными понятиями», — писал в те годы Г.Фолкнер^{25}. Другие современники, экономисты А. Берле и Г. Мине отмечали, что 2000 человек (в середине 1920-х гг.) полностью контролировали американскую экономику, и, как хотели, манипулировали ценами и производством в стране^{26}.

В марте 1929 г. президентом США стал Герберт Гувер, являвшийся в 1920-е гг. влиятельным министром торговли. Именно на его правление пришелся первый удар Великой депрессии. Реакция Г. Гувера на кризис, так же как и канцлера Германии Брюнинга, и премьер-министра Англии Макдональда, определялась его приверженностью консервативно-либеральным идеям, которые требовали, что бы во время кризиса правительство экономило на бюджетных расходах, поддерживало низкую заработную плату, и низкие цены. Пройдя сквозь такое «чистилище», экономика просто должна была начать рост. И президент требовал дальнейшего урезания госрасходов: «Жесткая экономия — это реальный путь к облегчению положения домовладельцев, фермеров, рабочих и всех слоев общества, — уверял он конгресс. — Наш прямой долг — навести порядок в нашем государстве»^{27}.