Как бездомная собака

- К сожалению, не могу, - возразил молодой человек. - Я уже предупредил Розу, что должен еще сегодня кое с кем повидаться в Бриве. Завтра ранним утром рабочие приступают к работам.

- Но ты же должен где-нибудь поесть, - заметила Роза, - ты можешь пообедать с нами. Видишь, стол накрыт на четверых, огонь ярко горит. Все очень уютно.

Но молодой человек отказался. Сесиль не настаивала и пригласила его на следующее воскресенье. Франсис не был к этому подготовлен, но все же сделал вид, что он нарасхват. В конце концов он согласился и тут же про себя подумал, что время для него потянется бесконечно. Чем он займет эти пять дней, в течение которых ему опять придется ждать возможности поговорить с Сесилью!

Он сел в машину. Эли неожиданно поцеловала его; он покорил девочку.

Вернувшись в дом, Сесиль, раздосадованная, заметила:

- Что это творится с Франсисом? Можно подумать, что он боится меня. Почему такое поспешное бегство? Интересно, - приедет ли он в воскресенье?

Франсис с бешеной скоростью вел машину по безлюдной дороге. Он с болью вспомнил все пережитое. Однако сознание, что он в воскресенье снова увидит Сесиль, преисполнило его радостью. Он понимал, что Роза поддержит его.

* * *

Не успела Роза снять пальто и сесть, как она спросила девочку, примостившуюся возле ее кресла:

- Что ты начала мне рассказывать насчет мадам Бержэ, из-за которой плакала мама? Разговор прервали, и я так и не расслышала, что у вас случилось.

- Да ничего особенного, - ответила Сесиль. - Эли по обыкновению строила из себя дуру. Не понимаю, почему ты встревожилась. Мы с мадам Бержэ вспоминали Поля, и это меня взволновало.

Роза, гладившая шелковистую шейку ребенка, посмотрела Эли в глаза.

- Это правда, что ты так себя вела? Ты же мне обещала заботиться о своей маме, не огорчать ее. А я тебе привезла подарок ко дню рождения.

- Ой, тетечка, что ты мне привезла, куда ты положила? Это который из пакетов?

- Самый длинный; принеси мне его.

Эли положила на колени Розы большую картонную коробку и вынула оттуда пальто из мягкой теплой материи. Она тут же его надела. Элегантное красное пальто придавало девочке очень изящный вид.

- Там было и синее, тоже очень красивое, я не знала, на каком остановиться.

- Нет, это лучше! - воскликнула Эли. - Я не люблю синий. Я всегда носила синие платья, когда была питомицей Попечительства. Терпеть не могу этот цвет. Ах, как мне нравится мое пальто! Как я довольна! Благодарю тебя, тетечка, благодарю.

- Оно длинновато, - заметила Роза, освободившись от горячих объятий девочки, - но я тебе его укорочу.

- Во всяком случае у нее будет прекрасное пальто, которое она долго сможет носить, - сказала Сесиль.

- А когда же я его надену? Ах да, да, - Эли в полном восторге поглаживала пальто, - я его надену на рождественские каникулы, когда мы поедем в Париж. Ты, тетечка, правда, этого еще не знаешь: дядя Жан пригласил нас на рождество в Париж.

- Вот и хорошо, голубчик; вам не придется оставлять меня одну, я буду тогда в Маракеше.

- В Маракеше!.. - воскликнула Сесиль. - Ты хочешь поехать в Маракеш? Когда ты это решила? Как же это так? И мне ничего не сказав! Сколько ты там собираешься оставаться?

- Всю зиму. Так нужно, Силетта. Мы это решили с Жаком. Я хочу видеть, пока еще есть возможность, ту страну, в которой живет мой сын, чтобы запечатлеть ее навсегда в памяти, наглядеться на моих внучат, пока я еще в состоянии это сделать.

- Значит, окулист не дал тебе надежды?

- Два, три года, возможно и побольше, если я не буду утомлять зрение. Я вернусь, Сесиль; можешь не беспокоиться. Я не представляю себе, как буду жить инвалидом у сына и невестки; я рассчитываю больше на тебя, чем на своих детей. Ты мне поможешь собраться с духом… Ты ведь знаешь Флору, знаешь, что мы не ладим. Я не могла ни минуты побыть с Жаком вдвоем; она все время следила за нами и, как только видела, что мы остаемся одни, принимала все меры, чтобы этому помешать. И все же это она больше всего настаивала на моем приезде к ним. И это она мне всегда пишет, потому что мой дорогой сынок даже матери ленится написать. И, как это ни странно, от нее я получаю известия о моем сыне и внуках.

- Жак тебе не пишет, но не сомневаюсь, он очень любит тебя… - пыталась встать на его защиту Сесиль, которая сама ненавидела писать. - Он был идиотом, что женился на женщине только потому, что у нее красивые глаза и хорошая фигура. Но что делать, раз они счастливы?

Роза вздохнула:

- Флора так говорит о марокканцах, - просто возмутительно! Ну, посмотрим на месте. Я еду двадцатого октября через порт Вандр. Уже забронировала себе место и получила билет, - добавила она ласково, чтобы смягчить впечатление от последних слов (ведь Сесиль могла, чего доброго, попытаться отговорить ее от этой поездки).

- Малыши, по-моему, очень изменились в Рояне: Ги не так нервен, а наша козявочка - само очарование. Я привезла фотографии. Вы увидите, как они прелестны, мои внучата.