Как блудный муж по грибы ходил

– Ну, ты спросил! У тебя мамы никогда не было?

– Ну и что она?

– Ничего. Как и ты, заверещала, что я еще сама ребенок и что к врачу надо идти как можно быстрее. Она в свое время тянула до последнего, а потом были жуткие осложнения после аборта. Я ей сказала про вакуум. Она обещала узнать. У нее одна знакомая недавно так сделала и вроде довольна!

– Не жалела потом?

– Кто?

– Татьяна Витальевна.

– Жалела, конечно! Брату сейчас было бы двенадцать…

– А если мы не пойдем к врачу? Точнее, пойдем, но к другому…

– К какому?

– К такому, который будет наблюдать за развитием зародыша…

– Не зародыша, а плода.

– Ладно – плода. Будет наблюдать и давать советы, какие пить витамины, какие упражнения делать и так далее…

– Ты серьезно?

– Абсолютно!

– Папочка! – Она бросилась ему на шею.

– Ты только мамочке пока ничего не говори!

– Почему?

– Скажем сразу про все.

– Про все?

– Про все.

– Я тебя правильно поняла?

– А что ты поняла?

– Ну, это когда девушка вся в белом и с цветами. Да?

– Ответ правильный!

– Ура-а-а!

В этот момент двери лифта наконец разъехались. Внутри стоял пенсионер и держал на руках, точно ребенка, маленького серебристого пуделя с темными и грустными, как у правозащитника, глазами. Когда они со своими корзинами втиснулись в узкое полированное пространство, сосед спросил удивленно:

– А что, разве пошли опята?

– Обсыпные! – улыбнулся Свирельников.

Леша, увидев шефа с корзиной, из которой торчали голенища сапог, все понял и, открывая багажник, спросил с плаксивой покорностью:

– Михаил Дмитриевич, я, значит, домой опять не попадаю? Вторую ночь…

– Тсс! – Свирельников приложил палец к губам и кивнул на Светку, уже устроившуюся на переднем сиденье.

– Нет… я хотел… – Водитель даже побледнел от своей оплошности. – Я не в том смысле… Что мне жене сказать?

– Скажи: срочная командировка. Оплата в тройном размере. Если она у тебя такая ревнивая, Нонна выпишет командировочное удостоверение. С печатью.

– Да? Можно? Спасибо! А домой я успею заскочить?

– Зачем?

– Ну, там… зубная щетка…

– Купим. Давай в «Продмаг». Знаешь?

– Знаю…

«Продмагом» назывался новый гипермаркет, построенный возле самой Окружной на месте свалки. Над центральным входом на фоне темного неба сиял составленный из тысяч разноцветных неоновых огоньков гигантский бородатый маг в звездном колпаке и мантии. В руках он держал волшебную палочку, которой через равные промежутки времени взмахивал, создавая из ничего то огромную перетянутую колбасу, то ломоть дырчатого сыра, то остроносого осетра, то курицу, то вазу фруктов, а то множество разнокалиберных бутылок…

– Девочки покупают еду, мальчики – выпивку! – скомандовал Свирельников.

– Есть!

Миновав автоматические стеклянные двери, Светка схватила большую тележку и скрылась меж полок, ломившихся от ярко упакованной жратвы. Михаил Дмитриевич тоже взял продуктовую тачку и покатил ее туда, где располагалось, как ехидно говорила Тоня, «логово зеленого змия». Кстати, то, что тележки напоминают груженые тачки, а покупатели прикованных к ним каторжников, тоже однажды заметила она. Ей часто приходили в голову необычные сравнения, и она спешила поделиться ими со Свирельниковым. Он вдруг представил себе, как Тоня докладывает очередную свою «придумку» Вовико, а тот важно кивает: «Без всяких-яких!»

Тьфу!

Проезжая мимо бескрайнего молочного отдела, Михаил Дмитриевич обратил внимание на старушку, которая держала в руках, разглядывая (и, видимо, уже довольно давно) два почти одинаковых пакета молока – «Веселая Буренка» и «Моя деревня». Ее лицо выражало нерешительность, переходящую в отчаяние.

– «Буренку» берите! – на ходу посоветовал Свирельников, хотя понятия не имел, чем один продукт отличается от другого.

Бабушка в ответ благодарно закивала и взяла сразу несколько «буренок». Жизнь, подумал директор «Сантехуюта», идет, кажется, к тому, что у людей вся энергия сомнений будет уходить не на выбор между добром и злом, между Богом и дьяволом, а на такие вот буридановы терзания между разными упаковками одного и того же съедобного дерьма.

«Надо обязательно с Трубой про это поговорить!» – решил он, подъезжая к «логову зеленого змия», заставленному таким неестественным количеством разнообразных бутылок, что только на одно чтение наклеек ушло бы, наверное, не меньше суток.

Бред, если задуматься! Ну в самом деле, зачем пожизненно пьющему или спорадически выпивающему человеку сто сортов водки? Зачем?! Разумеется, один-единственный сорт на все про все – это подло и унизительно: мол, лопай, что дают! Но сто – это же какое-то истязание изобилием! Околоприлавочный блуд! А может, это специально делается? Ведь в таких этикеточных джунглях легче затаить подделку, «фальшак», от которого недавно погиб соратник смешного изобретателя Чагина?

«Сволочи! Подрывают генофонд! Вымрем, а нефть с газом им останутся!» – Думая так или примерно так, Михаил Дмитриевич привычными, почти автоматическими движениями загрузил тележку водкой, вином, пивом и даже водой.