Как бороться с «агентами влияния»

Правда, общеизвестно еще одно изречение, которое Черчилль сделал в разговоре с секретарем при подготовке этого доклада: «У меня только одна цель – разбить Гитлера. Если бы Гитлер вторгся в ад, то я нашел бы, как защитить дьявола в палате общин». Вряд ли сговорившись с Черчиллем на этот счет, практически точно так же выражается Франклин Рузвельт в разговоре с лордом Галифаксом. «Гитлер, – сказал он, – сделал свою первую большую ошибку, теперь у демократий появилось время вооружиться. Если Красная Армия, продержится до октября, то зима вынудит немцев отложить решающие операции до весны, и в этом случае их победа будет проблематична, более того, резко увеличится шанс германского поражения. А чтобы этого добиться, я пожму руку самому дьяволу»…

Чего только не скажешь в полемическом выступлении, и что, казалось бы, на эти вещи обращать внимание, если бы не сам ход истории, показавший нам, что так, как защищали нас наши союзники, защищают именно «дьявола». Спасаясь от настоящего дьявола фашизма, напрямую угрожающего им, они заключили в своем представлении союз с другим «дьяволом».

Тогда объяснимы все необъяснимые при простой логике проволочки с помощью союзников – три года советские войска бились с гитлеровскими фашистами, по сути, один на один. Сталин как Верховный Главнокомандующий особенно тяжело переживал Киевскую катастрофу – в результате сражения за столицу советской Украины наши потери составили около 700 тысяч человек убитыми и пленными. Юго-Западный фронт первого формирования прекратил свое существование. После этого Сталин обращается 3 сентября к Черчиллю (сказал же тот: «Мы окажем любую возможную помощь России») с личным посланием – просьбой открыть военные действия «….на Балканах или во Франции, что отвлекло бы 30–40 германских дивизий с Восточного фронта». А 13 сентября он просит англичан «высадить 25–30 дивизий в Архангельске или в южной части Советского Союза через Иран для военного сотрудничества с советскими войсками подобно тому, как это делалось в последней войне во Франции». Американским войскам Сталин предлагает занять любой сектор на советском фронте под их же командованием. Но ни в 1941-м, ни, как известно, в 1942-м, когда было уже зафиксировано согласие на открытие второго фронта, помощи в военных действиях не последовало. Позже Черчилль, писал о том, что они и не думали открывать второй фронт в эти сроки, они сделали это, просто «чтобы ввести в заблуждение противника». Но они ввели в заблуждение, прежде всего, нас, рассчитывавших на их помощь. Отсутствие ее на протяжении самого тяжелого трехлетнего периода войны показывали очевидность чудовищно циничных намерений: советские войска, завоевывая общую для всего мира победу над фашизмом, в конце концов, измотаются, обескровятся и ослабнут, истощатся. Вот тогда-то они и выйдут на сцену и завоюют победу над фашизмом.

Вышло иначе. В 1944 году стало ясно всему миру: ситуация переломлена, советские войска уверенно побеждают, они способны самостоятельно завершить разгром фашистских войск в Европе. Вот тогда-то и состоялась спешная высадка войск союзников в Нормандии, произошло реальное открытие второго фронта. Соотношение мало изменилось и после высадки: 10 июня, уже на 4-й день после открытия этого долгожданного второго фронта, развернули наступления войска Ленинградского и Карельского фронтов. А через две недели началась операция «Багратион» в Белоруссии и боевые действия 2-го Прибалтийского фронта. Наступательный прорыв советских армий позволил им продвинуться к границам рейха навстречу союзникам на 500–600 км. Тяжелые бои на юге закончились взятием Будапешта. А продолжавшееся наступление советских войск на Вену создало непосредственную угрозу Австрии и южной Германии.

Войска же союзников, встретив серьезное сопротивление немцев, оказались в трудном положении. Они потеряли всякую инициативу в Арденнах, о чем свидетельствует обращение 6 января 1945 года Черчилля к Сталину: «На Западе идут очень тяжелые бои, и в любое время от Верховного командования могут потребоваться большие решения. Вы сами знаете, по Вашему собственному опыту, насколько тревожным является положение, когда приходится защищать очень широкий фронт после временной потери инициативы… Я буду благодарен, если Вы сможете сообщить мне, можем ли мы рассчитывать на крупное русское наступление на фронте Вислы или где-нибудь в другом месте в течение января». 7 января Сталин сообщил Черчиллю о решении Ставки Верховного Главнокомандующего: открыть широкие наступательные действия по всему Центральному фронту не позже второй половины января. Но оно началось раньше намеченного срока – уже 12 января. В результате немцы прекратили наступление против союзных войск в Арденнах и Вогезах и отошли на исходные позиции, сняв с Западного фронта и перебросив на Восточный 6-ю танковую дивизию СС, а затем и еще 16 дивизий.

Этого нельзя изъять из летописи победы над фашизмом.

* * *