– Мне грузин, Иосиф, говорил. Года два назад на дне рождения. Выпили мы с ним тогда крепко ну он и рассказал мне как ты пролетела над ним в 23 м году. Я думал врёт. Думал его Лаврентий подговорил что б надо мной поржать. Они же знают как я охоту люблю. Думали сорвусь в тайгу пострелять. А они меня там… Ну теперь вижу что правду Коба говорил.
– Ты же сказал Иосиф, а теперь Коба. Их два что ль грузина?
– Да не. Это его старое прозвище такое.
– А я подумала ты про Мексику. Была я там один раз в командировке в восемьсот восьмом году. Идальго, может слышал ты про него, тогда кормил меня самыми вкусными кукурузными лепёшками. Ну мы отвлеклись. Как звать тебя?
– Никита.
– А что делаешь тут?
– Да вот гулял. Увидел место уютное и красивое. Подумал хорошо бы тут домик устроить и приезжать сюда иногда отдохнуть. Красота, тишина, никого..
– Что ж ты Никита, в большой стране среди людей живёшь а спрятаться от них хочешь? Или это ещё не все твои желания?
– Да я знаешь сколько всего хочу. Хочу что бы мир во всём мире, что бы человек в космос и что бы я выше грузина этого надоевшего был. А Лаврентия проклятого что бы под пол, навсегда под замок. Что бы мы дышали свободно. Мы все. А кто поможет мне в этом – того озолочу.
– Мне золото за ненадобностью – сказала Гамаюн.
– Ну будет у тебя тогда кукурузных лепёшек свежих без счёта. Свежих, больших, вкусных. Все поля кукурузой засажу. Хочешь?
– Гамаюн задумалась на мгновение.
– Будь по твоему Никита. Только слово своё сдержи и никому о нашем договоре не сказывай. Как скажешь – пропадёшь. Будет тебе и этот пляж, и домик и космос.