Как бы волшебная сказка

Некоторое время спустя мужчины, Джон Данн и братья Кеннеди – Патрик, Уильям и Джеймс, – подняли ее с постели и поднесли к кухонному очагу. Симпсон увидел красные отметины на ее лбу, и кто-то из присутствующих сказал, что нужно «взять раскаленную кочергу, чтобы заставить ее выпить отвар». Четверо поименованных мужчин держали бедную Бриджет Клири, в ночной рубашке, над огнем, а Симпсон «видел, ее тело лежит на решетке очага, в котором горел огонь». Огонь, особенно раскаляющий железо, – это традиционное средство, помогающее защититься от фейри или заставить подменыша в страхе бежать, так что подмененный человек мог вернуться. «Некой жидкостью», которой плеснули на Бриджет, была моча, традиционно считавшаяся таким действенным средством, чтобы заставить подменыша бежать; Бриджет несколько раз обливали человеческой мочой.

Краткое изложение судебного протокола (1895)

– Где ты?

Питер только что закончил подковывать кобылку, никак не желавшую стоять смирно, – нервное мышастое создание с бельмом, норовившее укусить его, а потом все-таки сумевшее лягнуть. Он настоял, чтобы владелица – жена агента по продаже недвижимости – взяла поводья и держала тварь, пока он делает свое дело, и та вместо него укусила за ладонь хозяйку.

Удары копытом, укусы и ожоги неизменно сопровождали работу коваля, как и растяжение мышц спины. Но когда лошади кусали или лягали своих хозяев, он не мог удержаться от чувства злорадного удовлетворения, совершенно излишнего.

– Я в больнице. Я позвонил домой, и Жен дала номер твоего мобильника.

Питер глянул на часы:

– У меня еще один клиент в той стороне. Я прихвачу тебя, и ты посидишь в машине, пока я не закончу, или заеду за тобой позже.

– Благодарю, Питер. Больше мне некого просить.

Питер убрал телефон.

– Мой друг, – объяснил он жене агента, баюкавшей укушенную руку. – На него напали вчера вечером, когда он возвращался из паба.

Он повел рукой вниз по ноге кобылы, чтобы осторожно поднять копыто, и эта тварь снова попыталась его лягнуть.

Ричи, с синяком под глазом и перевязанной головой, ждал у больницы. Он забрался в кабину грузовичка, и Питер нажал на газ. Ричи рассказал, что очнулся на Барсучьей тропе от холода. Добрел до дороги и попытался остановить проезжающую машину, но, видя, что он весь в крови, никто не захотел ему помочь. Потом все-таки микроавтобус с монашками подвез его до больницы.

– С монашками?

– Да, монашками. Шестью.

– Действительно монашками?

– Да. Больше никто не остановился.

Питер поинтересовался, что Ричи делал на Барсучьей тропе в такой поздний час, и Ричи сказал, что провожал домой из паба Тару. Питер удивленно моргнул и снова уставился на дорогу. Он даже не знал, что Тара выходила из дому. Они поговорили о том, кто мог напасть на Ричи. Это был не грабитель, объяснил Ричи, потому что, когда он позже проверил карманы, бумажник с кредитками и наличными, а также мобильный телефон были на месте.

Питер спросил, нет ли у него каких врагов, и Ричи рассмеялся: ну, разве только семейство Мартин, которое двадцать лет считало, будто это он прикончил Тару. Питер прикусил губу. Ричи серьезно сказал, что у него нет врагов, даже в среде музыкантов, где ненависть и нетерпимость являются нормой. Потом он вспомнил того типа, который весь вечер сверлил его взглядом в «Призрачной карете».

– Ты не представляешь, кто бы это мог быть?

– Не имею понятия.

– Говоришь, он выглядел как цыган?

– Не совсем. Нет, на цыгана не похож. Скорей на роуди[38], отставшего от своей группы. Не спускал с меня глаз в пабе.

– Ты разглядел того, кто напал на тебя?