Как был покорен Запад

День еще не наступил, когда он выбрался из одеял и пошел к мулам. Ночной сторож выпустил его из кораля с его шестеркой, он сразу отвел мулов на водопой, а потом — к фургону и начал надевать на них сбрую. Продергивая на место цепную постромку, он услышал голоса — разговаривали Лилит и Морган. Она шла от родника, бьющего недалеко от реки, несла воду, чтобы наполнить бочонки. Немного воды выплеснулось ей на подол.

— Мисс Прескотт, — говорил Морган, — я много думал…

— Да ну?

— Сухая или мокрая, вы — самая красивая женщина, какую я в жизни встречал. У вас есть темперамент, у вас красивое и сильное тело — это благородное сочетание. И ребенка носить вам будет не тяжелее, чем бревно катить.

— Ну, если вы предоставите решать мне, мистер Морган, то я предпочту катить бревно.

— Мэм, я вам говорю, у вас сложение как раз для этого, я такую женщину и искал. Я хочу, чтоб вы стали моей женой. У меня есть скотоводческое ранчо сразу за рекой Мерсед [35], и я собираюсь там устроиться, осесть… чинно-благородно.

— Я уверена, у вас все получится чинно-благородно, мистер Морган.

— В таком случае, натурально, вам не придумать ничего лучше, чем за меня выйти. Очень скоро у нас бы получилась прекрасная семья.

— Наверняка так бы оно и было… но я не могу принять ваше предложение, мистер Морган.

— Это почему же?

— Женщина хочет услышать в качестве предложения что-нибудь более вдохновляющее, зовущее, что-то, показывающее, что ее ценят ради нее самой.

— Так разве это не то, что я говорю? Зовущее? Вот я и зову вас разделить мою жизнь, мисс Прескотт.

— Извините, мне очень жаль, мистер Морган.

— Я вижу, тут что-то еще есть, что-то вас грызет. Ладно, меня это не остановит, так и знайте.

Клив как можно тише закончил возиться с постромками и оседлал своего коня. Потом услышал голос Агаты.

— Чего он хотел?

— Детей.

— Детей? Ну, я бы… эх, не в ту лавку он пришел…

Девушки разговаривали позади фургона. Звяканье цепей в упряжи заглушало звуки его возни. Лилит вылила в бочонок воду, которую принесла из родника, и направилась к передней части фургона.

Он виновато отвел глаза, делая вид, что проверяет стременной ремень.

— Мистер Ван Вален! — Он оглянулся. Лилит смотрела на него с холодком. — Давно вы здесь стоите?

— Я мулов запрягал… но если вы имеете в виду, слышал ли я, как он вам предложение делал, так я слышал. Честно говоря, — сказал он серьезно, — я думаю, это стоящее предложение, а сам он — стоящий человек. Конечно, я бы все это высказал немного иначе…

— А вы уже высказали — или вы забыли?

— Как я мог это забыть? Дети… я думаю, любому мужчине, который хоть что-то стоит, хотелось бы иметь детей — сына, во всяком случае. Но еще ему хотелось бы знать, что он женится на девушке, которая его любит, на такой, ради которой стоит делать дело.

— И что бы вы сделали ради такой девушки, мистер Ван Вален?

— Н-ну… не знаю, — честно признался он. — Мужчина задумывается о таких вещах, когда до них дело доходит по-настоящему… но вот одно я бы точно сделал — постарался, чтобы она не забывала, что она юная и прекрасная.

Он выпустил из рук стремя и собрал поводья.

— И если бы у меня не было денег на духи и красивые платья, я бы, по крайней мере, пошел в поле и нарвал цветов.

Она задумчиво посмотрела на него, как бы оценивая его искренность. Наконец сказала:

— Вы могли бы многому научить мистера Моргана относительно женщин, мистер Ван Вален… но его пример тоже может вас кое-чему научить.

Он нахмурился и раздраженно спросил:

— Чему, например?

— Что женщине тоже нужен покой и устоявшаяся жизнь, мистер Ван Вален. Если ей приходится рожать детей, то она хочет, чтобы у них был дом. Мужчина может думать только про нынешний день, но женщина должна планировать вперед на месяцы и годы. Иметь ребенка — дело нелегкое, мистер Ван Вален.

Она помолчала, вспомнив слова, которые ее отец произнес давным-давно на берегу реки Огайо, и повторила их:

— Женщине нужен мужчина, а не струйка дыма.

Сказала — и вспомнила человека, которого имел в виду отец. А ведь Лайнус Ролингз стал Еве хорошим мужем; мало того, он хорошо понял Лилит, когда ей захотелось уехать и испытать свои силы. Это он дал ей денег, чтобы она смогла начать свою карьеру в театре.

Не такие это были большие деньги, но их хватило на приличную одежду, аккордеон и на жизнь, пока она искала работу. Он отдал ей почти все, что выручил от продажи пушнины.

Она вспомнила, как он вручил ей эти деньги — это было утром, во дворе, возле поленницы.

— Мы с Евой, — сказал он, — мы хотим, чтобы ты взяла вот это. — Посмотрел ей в глаза и добавил серьезно: — Лил, когда мечты настолько овладевают тобой, что в глазах светятся, лучше отпустить поводья.

Лайнус оперся на ручку топора.