Как было на самом деле. Уленшпигель и Гулливер. Анти-евангелия XVI-XVIII веков

17. Уленшпигель-Иисус чудесным образом менял цвета тканей

Сразу скажем, что в канонических Евангелиях сюжета о «смене цвета ткани» нет. Однако в апокрифическом Евангелии Детства он есть.

Сказано так.

«Однажды Господь Иисус, играя и бегая с другими детьми, проходил мимо лавки красильщика по имени Салем. В этой лавке было много тканей… и ткани эти Салем готовился окрашивать в разные цвета. Господь Иисус, войдя в лавку, взял все эти ткани и бросил их в котел. Салем, обернувшись и видя ткани испорченными, принялся громко кричать и бранить Господа Иисуса, говоря: …Ты причинил вред и мне, и моим согражданам; каждый просил цвет, который был ему нужен, а Ты пришел и все погубил.

Господь Иисус ответил: в каком бы куске ткани ты не захотел изменить цвет, Я ЕГО ИЗМЕНЮ. И тотчас Он принялся вынимать ткани из котла, и каждая была окрашена тем цветом, какого желал красильщик. И Иудеи, свидетели этого чуда, восхваляли могущество Божие» [307], с. 279–280.

Так вот, очень похожая история рассказана, оказывается, и про Уленшпигеля в главе 67, под названием: «Как Уленшпигель обманул в Ульцене одного крестьянина на куске зеленого сукна, уговорив его, что оно синее». Суть дела такова. Уленшпигель заметил на ярмарке, что крестьянин купил зеленое сукно и собирается домой. Тогда Уленшпигель подговорил одного шотландского попа и какого-то подмастерья, чтобы они пошли навстречу крестьянину и сказали ему, что его сукно – синее. Сам же Уленшпигель еще раньше заявил крестьянину, что купленное им сукно – синее. В итоге, крестьянин был совершенно сбит с толку тремя одинаковыми заявлениями про якобы синий цвет его сукна и действительно поверил, будто он купил синее, а не зеленое сукно, с. 230–231.

Хотя внешнее оформление этих двух историй несколько отличается, но суть одна и та же. Уленшпигель-Иисус, в качестве шутки, мог менять цвет тканей. В обеих версиях сбитым с толку оказывается один человек – красильщик Салем или же некий крестьянин. Мы не будем более подробно разбирать это в общем-то ясное соответствие.

Отметим, что Уленшпигель постоянно именуется плутом и бродягой. Спрашивается, есть ли в жизнеописании Христа аналогичная характеристика? В канонических Евангелиях, конечно, нет. Евангелисты относились к Иисусу весьма уважительно. Но вот, оказывается, в версии византийца Никиты Хониата, в жизнеописании Андроника-Христа, слова ПЛУТ и БРОДЯГА всплывают отчетливо и неоднократно. Мы цитируем.

«Через несколько времени Андроник является. Как человек ловкий и СПОСОБНЫЙ НА ВСЕ ПЛУТОВСКИЕ ПРОДЕЛКИ, он… Потом его препроводили в Эней… успокоился от долговременного странствования и отдохнул после МНОГОЛЕТНЕЙ БРОДЯЧЕЙ ЖИЗНИ» [933], с. 292–293.

Так что раздраженные эпитеты ПЛУТ и БРОДЯГА применительно к ИМПЕРАТОРУ Андронику-Христу зазвучали в Царь-Граде в устах врагов еще в эпоху XII века. Мы видим, что многие активно не любили Андроника-Христа.

18. Притча о сеятеле

В Евангелиях есть известная притча Иисуса о сеятеле. Мы напомним ее чуть ниже, а сейчас начнем с ее слегка измененной версии, включенной, оказывается в книгу об Уленшпигеле. Мы цитируем.

«72-я ИСТОРИЯ РАССКАЗЫВАЕТ, КАК УЛЕНШПИГЕЛЬ В ОДНОМ ИЗ ГОРОДОВ САКСОНИИ СЕЯЛ КАМНИ, А КОГДА ЕГО СПРОСИЛИ, ЧТО ОН ДЕЛАЕТ, СКАЗАЛ, ЧТО СЕЕТ ПЛУТОВ

Уленшпигель… собрал у реки маленькие камушки, стал расхаживать взад и вперед по улице мимо ратуши и бросать по обе стороны свои семена. Чужие люди подошли сюда и спрашивают, что он сеет. Уленшпигель отвечал: «Я сею плутов». Торговые люди сказали: «Плутов нечего тебе тут сеять, их и так тут хоть отбавляй». Уленшпигель сказал: «Это правда, только они здесь обитают в домах, надо их наружу вывести». Они сказали: «Почему ты здесь не посеешь праведных людей?». Уленшпигель ответил: «Праведные люди здесь не взойдут».

Эти слова дошли до магистрата. За Уленшпигелем послали и приказали ему собрать свои семена и топать из города. Он так и сделал и пришел в другой город… Ему по душе было идти со своими семенами в Дитмаршен, но шумный слух о нем раньше него достиг города, и вот ему было предложено, что как только он появится в городе, то должен поклясться, что… уйдет со своими семенами вон. Поскольку Уленшпигель не мог изменить это решение, он одолжил суденышко и хотел погрузить на него мешок с семенами и своими пожитками. Но как только мешок подняли с земли, он треснул пополам, и остались семена да и мешок лежать», гл. 72, с. 235–236.