Но надо ли помогать расследованию? Убежден — надо. Допустим, следователь пытается установить истину, расследуя дело об убийстве или воровстве. Ваш долг — помочь ему. А если вас вызвали свидетелем по делу, в котором ваш друг обвиняется в распространении антисоветской пропаганды и клеветы? Вы уверены, что обвинение ложно и несправедливо. Так помогите же установить эту истину. В этом ваша нравственная обязанность.
Пока что вы включились в его игру — продолжается "разговор по душам". К сожалению, он дает возможность вашему собеседнику-профессионалу спрашивать о том, о чем он спрашивать не должен. Например о вас лично, о ком-то еще. Вопросы, с вашей точки зрения, пока ерундовые. Все очень вежливо. Он не прерывает. Разве только немного и осторожно подстегивает, если вы останавливаетесь. Однако потом, когда следователь узнает все, что его интересовало, он, конечно, увидит неправду и… рассердится. (Он умеет.) Вы станете оправдываться — тогда он узнает еще больше. Он сделает это совсем просто, чередуя многозначительные намеки на полную осведомленность и угрозы. Вы продолжаете отвечать, но почему-то немножко жалеете. О чем? Может быть, о том, что поздоровались за руку?
Почему-то требовалось привести пример, как мы с Андреем обсуждали проблемы "Прав Человека". Ну, я сказал тогда про герцога Энгиенского. Следователь пришел в ярость.
Следователь. А вы с Андреем действительно говорили о герцоге Энгиенском?
Свидетель. Откуда я знаю? Мало ли о чем говорят люди за 15 лет знакомства. Он же просил привести пример.
(Из рассказов о допросе.)
Что же произошло? Во-первых, вы боялись обидеть человека, который с вами вежлив. Но, помилуйте, что же в этом страшного? Коли "мирное сосуществование" идеологий невозможно, то остаться обиженным он, по-видимому, обязан.
Во-вторых, вы не привыкли врать и боитесь его неукротимой осведомленности. Допустим, они за вами неофициально следили (много ли они выследили?). И ведь она, эта осведомленность, гроша ломаного не стоит. Она постыдна к тому же. В-третьих, следователь немножко обманул вас, немножко нарушил установленный законом порядок ведения допроса. Он пользуется вашей неопытностью, пытаясь запугать вас, но сам-то ведь знает, что пока ваши слова не записаны в протокол и с вас не взята подписка об ответственности за дачу ложных показаний, ваши слова не имеют значения. Вы пока не в его руках.
И его недоверие вас унижает? Нет, больше, наверное, унижают собственные ложь и болтливость. Не надо было врать, и говорить лишнее тоже не надо было.
Теперь, когда вас поймали на том и на другом, вы почти принимаете сделку. Он сейчас пообещает "пощаду", а вы — "откровенность". Хотя потом ему будет нетрудно аннулировать свое обещание. А вам? Ведь вы пошли на компромисс…
Свидетель.
Следователь.
Свидетель.
(Из рассказов о допросе.)
Допрос и беседа — далеко не одно и то же. Беседа не предусмотрена законом. Возможно, допрос будет много позже, возможно, его не будет никогда, возможно, он начнется сразу же после беседы. Во всех случаях беседа — это психологическая разведка (для следователя). А почему бы и вам не использовать ее в тех же целях? Ну что ж, попробуйте.
Он спрашивает — вы отвечаете. (Если память вам не изменяет.) Вы спрашиваете — он отвечает. (Если хочет, разумеется.) Как говорится, откровенный обмен информацией.
Но тут вы замечаете, что следователь хитрит. Значит, предлагая откровенную беседу, он хотел обмануть вас. Скажите ему об этом (вежливо, конечно). И требуйте протокол (хотя бы для того, чтобы сохранить откровенность беседы). Отказывается — пристыдите легонько. Если он "ерепенится" и по-прежнему хочет "беседовать", пусть беседует сам с собой. Если он имеет право в любое время беседовать с вами, то вы имеете право не беседовать с ним никогда. (Можно было с этого начать и уклониться от разговора сразу и категорически.) Не помогает — потребуйте, чтобы он дал вам возможность расписаться об ответственности за отказ от дачи показаний и за дачу ложных показаний. И поскольку это можно сделать только в протоколе, то вы своего добились.