Как часто надо причащаться?

Подобный совет содержится и в «Вопросо-ответах» преподобных Варсануфия и Иоанна: «Итак не воспрещай себе приступать, осуждая себя, как грешного, но признавай, что грешник, приступающий к Спасителю, удостаивается отпущения грехов. И в Писании видим приступавших к Нему с верой и слышавших оный Божественный голос: „Отпускаются тебе грехи твои многие“. Если бы приступавший к Нему был достоин, то он не имел бы грехов; но как он был грешник и должник, то и получил прощение грехов. Послушай Самого Господа, Который говорит: „Я пришел призвать не праведников, а грешников к покаянию“, – и еще: „Не здоровые имеют нужду во враче, но больные“. Итак, признавай себя грешным и больным и приступи к Могущему спасти погибшего» (ответ 460).

«Когда приступают к Святым Тайнам грешники как уязвленные и просящие милости, таких врачует и делает достойными Своих Таинств Сам Господь, сказавший: „Я пришел призвать не праведников, но грешников к покаянию“, – и еще: „Не здоровые имеют нужду во враче, но больные“ И никто не должен признавать себя достойным причащения, а говорить: я недостоин, но верую, что освящаюсь причащением, – и сие исполняется над ним по вере его Господом нашим Иисусом Христом» (ответ 461).

5. Неверие противников частого Причастия в Божие присутствие в Церкви

Удивительно, но, борясь на словах с обновленчеством, причастоборцы исповедуют настоящий модернизм. Они утверждают, что Церковь развивается и растет в том, что касается даже и Таинств, и заповедей Божьих. Не имея возможности отрицать факт «сверхчастого», по их словам, Причастия в библейские времена (засвидетельствованного в книге Деяний), они утверждают, что тогда люди все были поголовно святыми, а сейчас такая святость уже крайне редка (если и вообще возможна). Так что практика того времени не применима к нашему времени. Правда, где проходят границы применимости, они не показывают.

В представлении причастоборцев (и других ревнителей не по разуму) история Церкви представляет собой сплошной регресс. Во времена апостолов было все прекрасно, потом стало хуже, в XIX веке вообще святитель Игнатий писал, что все ужасно, а уж про нынешнее время и говорить не приходиться.

На самом деле, это та же мифологема, что и у обновленцев, только в несколько более пессимистической форме. И те, и другие думают, что Христос не выполнил Своего обещания и забыл Церковь, и Дух Святой куда-то ушел. В обоих случаях существует подсознательное убеждение, что современность лишена Божьего попечения. Разница на самом деле только в том, что одни просто опустили руки и пытаются сохранить то, что еще по инерции осталось от прошлого, а другие пытаются исправить ситуацию своими человеческими силами. Но представления обоих тождественны. Это – тягостное чувство автономности человека и мысль, будто святость сегодня ни для кого не возможна, кроме, может быть, отдельных сверхчеловеков. Даже сама мысль попытаться жить в постоянном общении с Богом воспринимается и теми, и другими как фанатизм (обновленцы) или как прелесть (ревнители). А уж идея, что богообщение должно наполнять всю жизнь целого общества, воспринимается как вообще скандал: какое евхаристическое возрождение, когда вокруг апостасия (напомню, что для отцов Церкви (Златоуста и других) апостасия наступит только во времена антихриста)?! Богословски эту позицию можно оценить как радикальное пелагианство, а в отношении Церкви – это отрицание ее Божественного сердца.

На самом деле Сын Божий не покинул Церковь, Дух Божий одинаково ведет Ее и в I, и XIX, и в XXI веках. Да, недолжно считать синодальный период мертвой пустыней. Но мертвой пустыней не является Церковь и сейчас. Сейчас можно так же достигнуть святости, как и сто, и тысячу лет назад. Но как тогда, так и сейчас получить святость можно только от Святой Чаши.

6. Священное Писание о частом причащении