Как часы

Редиваан почувствовал, как в нем закипает ярость. Они с Клэр вычислили гангстера, который похищал бездомных девочек в возрасте от 8 до 13 лет и поставлял их в бордели. Доказательств его вины они собрали предостаточно. Но начали твориться странные вещи. Две свидетельницы были убиты, остальные забрали свои показания. Кто-то намеренно заразил радиоактивными веществами молекулы ДНК, а потом исчезло все досье. Обвинение, конечно, развалилось.

— Клэр ни в чем не виновата, — сказал Редиваан, с трудом сдерживая гнев. — В рядах полиции был предатель. Досье сами по себе не убегают.

— Но досье можно потерять. Особенно если сыщик, ведущий расследование, слишком много пьет и часто не ночует дома.

Редиваан и на сей раз сдержался.

— Так каково же ваше решение, сэр?

— Я уже сказал: даю вам последний шанс.

— У Клэр тоже последний шанс?

Фири кивнул:

— Да, Фэйзал, тоже.

— Спасибо, сэр. — Редиваан встал, собираясь уйти. Он уже хотел открыть дверь, как услышал напутственные слова Фири, сказанные вдогонку:

— Вы его поймаете, Редиваан. Но прессе пока ни слова.

Инспектор, обернувшись, взглянул на начальника. Ему самому журналисты порядком поднадоели.

— Да, сэр, — ответил он и вышел из кабинета.

Фири смотрел ему вслед. Если Редиваану так уж необходима помощь Клэр Харт, это, в конце концов, его дело. Остается лишь пожелать ему удачи. Фири надеялся, что, когда Редиваан поймает убийцу, тот, кем бы он ни оказался, предстанет перед судом.

Глава 5

Редиваан швырнул на стол папку с отчетом о результатах вскрытия, не обращая внимания на удивленный взгляд Риты Мхизе. Сегодня утром он не побрился и выглядел не лучшим образом. Вчера, пока Мутон во время вскрытия собирал на анализ кровь, соскобы и мазки, Редиваан терпеливо ждал, не проявятся ли на теле убитой новые синяки. Но не дождался. Мутон удалил и взвесил внутренние органы несчастной девушки, чтобы прояснить картину ее смерти.

— А кто эта девушка? — спросила Рита.

Редиваан раскрыл папку.

— Чарней Сванепоэль. Ей было семнадцать, училась в последнем классе школы. У нее есть младший брат, и родители живы, но они в разводе. Отец торгует автозапчастями, а по субботам смотрит по телевизору регби. Мать — преподаватель йоги и духовный лидер, широко известный в узком кругу.

Значит, родители девушки не сошлись характерами, подумал Редиваан, потягивая кофе — вроде как я и Шазя. Шазя, его жена, работала медсестрой. Потом она, забрав их дочку, Ясмин, уехала в Канаду. Шазя была убеждена, что в далекой и спокойной Канаде из памяти дочери выветрится ужас, который она пережила, когда бандиты взяли ее в заложницы. Похитители связались с Редивааном по горячей линии, которую он отвел для своих информаторов, и записали на пленку голос шестилетней девочки, умолявшей папу и маму разыскать ее. А гангстеров она просила дать ей хотя бы глоток воды. Такую жестокость мог проявить только один человек — Келвин Лэндман, но веских доказательств его вины Редиваану добыть не удалось.

Вернувшись к своему столу, Редиваан снова открыл папку и долго рассматривал фотографию улыбающейся школьницы. Ему ее отдала мать Чарней, после того как он сообщил ей об убийстве дочери.

— Я для вас оставила кусок пирога, — сказала Рита.

— Как раз то, что мне нужно. Спасибо, Рита. Пирог такой же сладкий, как ты.

— Эти лекции о различной чувствительности мужчин и женщин, на которые вас отправляли, пошли вам на пользу, — рассмеялась Рита. — А теперь серьезно. Что вам удалось раскопать?

— Вчера я поговорил с ее отцом, Крисом Сванепоэлем. Всю проклятую субботу, когда жизнь его дочери висела на волоске, он просидел у телевизора, смотря регби. Как ты можешь это объяснить?

— Не знаю, Редиваан. Люди по-разному поддаются панике. Некоторые просто впадают в спячку. Внушают себе, что ничего не случилось и все образуется.

— Он мне сказал, что не хотел беспокоить полицию ложным вызовом. Надеялся, что дочь благополучно вернется домой.

— А когда же они сообщили об ее исчезновении?

— Только в воскресенье. Она не вернулась к ленчу, и папаша принялся ее разыскивать повсюду. Потом уже позвонил в полицию. Таким образом, три дня были упущены.

— Бедняга! Теперь страшно мучается, винит себя…

— Ты, Рита, слишком добросердечна. Тебе нужно не в полиции служить, а быть социальным работником. Лично я собираюсь проверить каждый его шаг.

Редиваану было свойственно всегда подозревать в убийствах женщин их отцов и любовников.

— Но что он реально мог предпринять?

— Как что? Найти ее! Живой и невредимой! Или хотя бы раньше сообщить в полицию.

Посмотрев на инспектора, Рита покачала головой:

— Вы слишком жестоки, Редиваан. — И вышла, оставив его наедине со своими мыслями.