Как дела, пятый «А?»

– Решил с помощью перекрёстного опыления! – удалось выдавить из себя. Ткнул пальцем в написанное:

– Здесь пишем три, туда – два. А может, и наоборот.

Я почесал за ухом, поковырял в носу и поприкусывал губу. И в самом деле, как? Разозлился и махнул рукой:

– Да ну тебя! Давай лучше кино смотреть, рекламная пауза закончилась!

Кое-как завершив с математикой, мы, не снижая темпа, перешли к упражнению по русскому. Сунув нос в учебник, Саня пожаловался:

– К нам вчера на замену заболевшей русички какая-то странная учительница приходила: вызвала меня к доске и требует: «Скажи правило!». Ну, я ей и говорю: «правило!» Люблю прикольнуться, ты же знаешь! Все ребята – ржать, а она рассердилась и ни за что ни про что «пару» влепила. Кто виноват, что она шуток не понимает?!

– Не, у нас по русскому всё нормально, – покачал я головой. – Зато на математике соревнование было – на приз «самый глупый»! Так математичка контрошу назвала, с которой почти полкласса не справились. Вот юмористка, так юмористка, каждый день нас смешит и сама хохочет.

Тут я неожиданно вспомнил о своём почётном статусе репетитора и непреклонным учительским тоном потребовал у Сашки тетрадку.

– Посмотрим-посмотрим, какие пробелы в твоих знаниях нужно устранить в первую очередь, – важно произнёс я, входя в роль, и тут же из неё пулей вылетел. – Оба-на! Да у тебя в каждом предложении ошибки, один восклицательный знак верно рисуешь! А запятые после каждого слова зачем? На всякий случай? Ну-у-у! Это же надо додуматься написать: НЕХО ЧУ. Где ты видел такое слово, обалдуй мой прекрасный?

– Ну, ты, потише с обалдуем-то! – Сашка мигом сжал кулаки. – Счас как врежу!

– Это кто врежет, кто врежет?! – захорохорился я. – Раз пришёл учиться – учись! А то, как репетитором ему будь – сразу пуси-пуси, а как что не понравилось – так драться?!

Саня гневно засверлил глазами, заскрежетал зубами, но потом всё же сдался:

– Ладно, объясняй! А то скоро в школу, фильм всё равно не досмотреть – чересчур длинный.

Всё ещё сердясь, я громко и отрывисто прокричал:

– Заучи на всю жизнь: НЕ! С глаголами! Пишется отдельно!

И Сашка это действительно запомнил. После первого урока, он на перемене подбежал ко мне и, сияя, будто звезда на южном небе, выпалил:

– Тройка по русскому! Есть! – и возбуждённо потряс вскинутыми кулаками. – НЕ с глаголами пишется раздельно! Та-та-та-там! Отчаянно виляя бёдрами, он победно прошёлся в немыслимой ламбаде мимо опешившего от изумления дежурного завуча.

– Сам к доске вызвался, сам правило сказал, потом пример на доске накарябал: «Ничево не знаю». Представляешь, допустил только одну ошибку в предложении! А?!

Саня был явно в ударе. Если бы оценки выдавали в виде какого-нибудь символа, например флага, то Саня непременно бросился бы водружать свой развевающийся «трояк» над входом в школу.

Я стоял и смотрел в его счастливые глаза и ничего не понимал. Тройка? Чему тут радоваться, я этих троек сколько угодно получить могу; для меня главное – четвёрка, за хорошие оценки бороться интересней. И вдруг медленно-медленно, подобно тому, как моросящий дождь пропитывает рубашку, до меня начало доходить…

Тройка?! Отличники, получив её, огорчаются и, бывает, ревут, двоечники – несказанно радуются, чувствуют себя, как на пьедестале почёта. Но не оттого, что самые лучшие, а потому что ничуть не хуже других. Всё относительно…

От сознания, что смог до такого додуматься, я со всей силы хлопнул Саню по плечу:

– Приходи завтра, ещё позанимаемся!

Сашка отдёрнул руку и состроил зверскую рожу:

– Ну, ты – псих! Мог бы полегче. В воскресенье уроки учить?! Была охота! А вот если гулять придумаешь – зайду обязательно!

Не скоро сказка сказывается

На уроке литературы мы сейчас сказки проходим, русские народные. Пересказываем, на вопросы отвечаем. А тут – бац! Домашнее задание: самим сочинить. Любую, учительнице всё равно, так и сказала.

Ну, историю какую-нибудь придумать или наврать с три короба – это плёвое дело! А сказку… По-моему, ими только древние женщины занимались, есть же такое выражение – «бабушкины сказки». А у меня, как назло, и бабули, и дедули давно умерли.

Пожаловался на своё горе ребятам, когда мы после уроков возвращались домой. В ответ Архип буднично пожал плечами:

– Ну, и что? У меня хоть и есть одна бабушка, но далеко; в деревне живёт. Думаю, что ни одной сказки не знает. По крайней мере, ни разу от неё не слышал, когда на каникулах гостил. Телевизор смотрит – это да, и то когда только огород польёт и скотину накормит. И ещё блины печёт – она на кухне профессор! Такая вкуснотища получается – только бы ел!

– И моя бабушка сказок не рассказывает, – подскочил Илья; он всегда оказывался рядом, когда можно сунуть нос в чужой разговор. – Зато столько случаев из жизни знает – море! Она в газете работает, ошибки у журналистов исправляет. Мы с ней по скайпу общаемся. Рассказывает, что в городе делается – то про ограбления, то про кражи разные.