Как достать профессора

И она кончила. Не так остро, как в первый раз, но забилась в конвульсиях. Три толчка, и я последовал за ней…

Глава 35

Полина

Руслан лег на спину, притянул меня к себе, укладывая на плечо, и выдохнул. Я положила ладонь ему на живот и зажмурилась.

Я не жалела. Ни секунды не сомневалась в правильности своего выбора. Я влюбилась в Логинова как ненормальная. Не могла вспомнить, в какой момент я это осознала, но скрывать и сопротивляться своим чувствам тоже больше не могла!

Я им восхищалась. Жесткий, требовательный, невыносимый педагог, талантливый и непрошибаемый адвокат в домашних стенах был просто Бубузябликом. Заботливым, мягким, немного неуклюжим, когда дело касалось бытовых вопросов.

Отличный рассказчик, у которого было чему поучиться, самый заботливый доктор, каких еще поискать… И это все он. Логинов Руслан Евгеньевич. Демон Бубузяблик, которому я уже продала свою душу.

— Все в порядке? — заботливо уточнил Руслан, сильнее прижимая меня к своему телу.

— Угу, — смущаясь, пробубнила я и уткнулась носом в его грудь.

— Больно было?

— Знаешь, в какой-то момент я решила, что больше никогда не соглашусь на подобное, — честно призналась я.

Бубузяблик напрягся. Собрал мои волосы в кулак и заставил поднять голову, чтобы взглянуть в его лицо. Очень недовольное лицо.

— Но потом передумала, — пошла я на попятную.

Руслан благосклонно кивнул и расслабился, медленно и лениво наматывая на палец прядь моих волос.

— Руслан, — позвала я, — открой мне страшную тайну…

— Где я храню контракты с душами грешников? — хмыкнул он.

— Почти. Расскажи, почему Бубузяблик?

Я приподнялась на локтях, чтобы видеть его лицо. Глаза моего «уголовника» сверкнули, а на щеке снова появилась ямочка.

— Понятия не имею, где Виола откопала это прозвище. Честно. Она рано начала говорить, но букву «р» почему-то наотрез отказывалась выговаривать лет до четырех. Я был у нее Лусланом, Лусиком, потом она звала меня Лучиком, но как-то ей в руки попал планшет с мультиками, и я превратился в Бубузяблика.

— Лучик мне нравится, — рассмеялась я, — вы очень близки с сестрой.

— Я люблю мартышку, — согласился Руслан, — с ее появлением мама стала меньше переживать обо мне и полностью сосредоточилась на Виоле.

— Как прошло твое детство?

Мне было интересно узнать о нем все!

— Нормально. Родительской любви хватало. Мама не работала. Точнее, работала женой папы. Ты ведь знаешь, кто мой отец?

— Конечно. Адвокат Логинов. Евгений Борисович. Когда у нас уголовное право еще преподавал Брем, он часто ставил твоего отца в пример. Мы даже разбирали несколько его громких дел.

— Вот. Папа много работал, мама ему помогала. Она тоже юрист по образованию, но карьере предпочла семью, с чем довольно успешно справлялась. Я был очень непростым ребенком. Хорошо и много учился, что не мешало мне хулиганить и делать глупости. Потом начался переходный возраст, и я немного слетел с катушек. Мама отдала меня на бокс, чтобы было где выплескивать агрессию. Ей тогда было не до меня…

— Что случилось? — мягко спросила я.

Руслан вздохнул, подумал и признался:

— Моя мать выбрала карьеру отца. Была ему опорой, помощником, женой. Сама вела дом. Когда мне исполнилось двенадцать, я узнал, что у папы есть любовница. В его офисе. Адвокат, карьеристка. Они вместе вели дело об убийстве, громкое, но ты точно о нем не слышала. Мама переживала, а я, вместо того чтобы ее поддержать, сам слетел с катушек.

— Но в итоге твои родители вместе? — сглотнув, спросила я.

Руслан впервые был настолько откровенен, почти распахивая передо мной душу.

— Им было сложно, но они справились. Папа до сих пор чувствует себя виноватым, я думаю. И, уверен, та ситуация научила многому обоих. Кто твои родители? — перевел он тему.

— Мой папа тоже известный адвокат, Николай Лукьянов — улыбнулась я.

Мне казалось, что Руслан уже и так все знает, да и скрывать мне было нечего.

— Почему ты Синицына? И почему живешь в общежитии?

— Потому что мой папа — очень сложный человек. Он неплохой отец, но характер у него такой, что его даже глист Аркадий вряд ли выдержит и не сбежит. Они развелись с мамой, когда мне было десять. Истории наших родителей очень похожи, только моя мама измену простить не смогла. Мама очень мягкий человек, думаю, поэтому она и выдержала двенадцать лет с ним, но и ее терпению пришел конец, когда она узнала количество папиных любовниц. Отец пытался сохранить семью, но в своем стиле, — я помахала рукой в воздухе. — Помню, тогда впервые мама проявила твердость и характер. И ушла. Устроилась на работу в больницу — она педиатр — и смогла избавиться от адвокатского ига. И учила меня, что нельзя зависеть от мужчины. Потому что в любой момент может появиться другая, а ты останешься у разбитого корыта, без работы, без денег, жилья, но с ребенком на руках.

Первое время мы жили у бабушки, пока мама не устроилась в частную клинику. Ее очень ценят как специалиста, мама просто расцвела. А я, наверное, обиженный ребенок, потому что в шестнадцать лет, когда получала паспорт, взяла девичью фамилию мамы. Папа очень ругался…