Как две капли воды

– Просто ты застала меня врасплох. Такое открытие кого угодно собьет с ног, – признался он, но Виктория недоверчиво прищурилась.

– Не верю! Хочешь сказать, что ни разу не заметил разницы и ничего не заподозрил? Да посмотри на нас! Оливия – нежная, любящая, добрая, готовая за тебя жизнь отдать, а я… Да еще немного, и мы поубивали бы друг друга, как немцы и французы!

Чарлз смиренно кивнул, признавая правоту жены.

– И не тверди, что никогда не удивлялся, не думал. Подобные мысли у тебя непременно появлялись, хотя бы раз.

– Верно, – к удивлению Виктории, выпалил он. – Может, я действительно не хотел знать. У меня неожиданно началась такая прекрасная, удобная жизнь, о которой я давно мечтал. Оливия именно такая, какой я хотел видеть свою жену.

– Вот и не забывай этого. Не изводи ее, не приноси в жертву собственному гневу, – посоветовала Виктория, готовая на все, чтобы уберечь сестру.

– Вы обе – поразительная, невероятная парочка, – вздохнул Чарлз, невольно восхищаясь Викторией. Такая сильная, отважная и обожает Оливию, впрочем, как и та – ее.

– Мне, да и никому другому, никогда не понять ваших отношений. Господь словно разделил одно целое и дал каждой половинке свои душу и тело.

– Наверное, так и есть, я тоже это иногда чувствую. И твердо знаю, когда она нуждается во мне.

Совсем как сейчас. Оливия потеряла голову от горя. В ее ушах все время звучали жестокие слова Чарлза.

– Она говорит то же самое, – кивнул он. И, вспомнив кое-что, встрепенулся. Да-да, это случилось как раз после мнимого отъезда «Оливии» в Калифорнию.

– Кстати, ты, случайно, не была на «Лузитании»?

– К сожалению. Не везет мне на морские путешествия.

– Ей приснилось, что ты утонула. Мне пришлось вызвать доктора.

– Удалось послать телеграмму только через три дня, в Квинстауне творилось нечто невообразимое. Словами не передашь. По сравнению с тем ужасом… – она вспомнила рожавшую в воде женщину, – этот – ничто. Потому что там были дети.

Она на мгновение прикрыла глаза, и Чарлз сочувственно тронул ее за руку. Похоже, она слабеет с каждой минутой.

– И что теперь? Чего ты хочешь от меня?

Он пришел сюда, чтобы примириться с этой женщиной. Несмотря на пережитое потрясение, война с ней закончилась.

– У меня есть сын. Я просила Олли забрать его с собой, – громко выговорила Виктория, готовая заплакать. Вот уже две недели как она не видела малыша, и истосковалась по нему.

– Как это случилось? – удивился Чарлз, и она сквозь слезы улыбнулась человеку, бывшему когда-то ее мужем.

– Точно так же, как с тобой и Олли. Жаль, что я так и не посмотрела на твоих девочек.

– Еще посмотришь, – пообещал Чарлз, простив ей в эту минуту все на свете. Почему-то все ее грехи казались сейчас такими незначительными! Если Виктория попросит, он согласится на развод. – Вот вернешься домой и познакомишься с моими озорницами.

Но Виктория покачала головой, и по ее взгляду Чарлз понял, что она все знает.

– Нет, Чарлз… никогда…

Она не выглядела испуганной. Скорее задумчивой.

– Какая чепуха! Для чего, по-твоему, мы здесь? Приехали за тобой… и твоим малышом. Кстати, а где его отец?

– Убили, за несколько минут до того, как меня ранило.

– Ну что же, тебе остается поскорее поправиться, чтобы я смог получить развод.

Он с улыбкой наклонился, чтобы поцеловать ее, и она ответила странным взглядом.

– Знаешь… теперь я думаю, что каким-то безумным образом, по-своему, любила тебя. И с самого начала хотела, чтобы у нас все было хорошо… Просто мы не предназначены друг для друга.

– Наверное, – с сожалением согласился Чарлз. – Я так и не смог забыть Сьюзен.

– Иди, найди свою жену… или свояченицу, или кто она тебе…

Она попыталась рассмеяться, но сознание мутилось, а головная боль все усиливалась.

– До встречи, сумасбродка, скоро увидимся.

Чарлз вышел из палатки, обуреваемый непонятными чувствами. Он не знал, что его мучит, но, подобно Оливии, терзался дурными предчувствиями.

Он направился в столовую, но Оливии нигде не было видно. В женских казармах ее тоже не оказалось. Методично обходя лагерь, Чарлз неожиданно сообразил, что сегодня вторая годовщина его свадьбы. Вопрос лишь в том, на ком он женат. Какая абсурдная ситуация!

Он вернулся к Виктории и только там нашел спящую на стуле Оливию. Виктория тоже дремала. Они держались за руки и отчего-то казались детьми.

– Как она? – спросил он сестру милосердия, но та пожала плечами и покачала головой.

Инфекция медленно поднималась вверх, захватывая мозг. Иногда Виктория приходила в сознание и становилась совсем прежней, дерзкой и жизнелюбивой, но чаще бредила и металась. Чарлз осторожно вышел, не разбудив сестер.

В полночь Оливия позвала сестру милосердия. У нее болело в груди, и она поняла, что Виктория задыхается.

– Ей трудно дышать, – пояснила она, но Виктория по-прежнему спала.

– Ничего подобного, – возразила сестра, – все как обычно.

Но Оливии было лучше знать. Она положила на лоб Виктории мокрую тряпку, немного приподняла ей голову, и Виктория., очнувшись, улыбнулась.

– Ничего, Олли… не нужно… Эдуар ждет…