Как Ельцин стал президентом. Записки первого помощника

Итак, началась работа над книгой. Разумеется, и у меня были кое-какие записи, но весь материал – в голове Бориса Николаевича. Он наговаривал на магнитофон, а затем его дочери распечатывали пленки. Юмашев делал литературную обработку. При этом он стремился сохранить «колорит личности» Б.Н. Ельцина: его стиль, только ему присущие обороты речи. Однако работа над книгой Борису Николаевичу давалась с большим трудом, ибо его парламентский день был насыщен до предела. А сроки между тем не позволяли откладывать: рукопись должна была быть готова к октябрю, чтобы в феврале 1990 года книга могла попасть к читателям. Правда, Ельцин уложился в сроки, и уже в октябре отредактированная и завизированная автором рукопись попала в издательство. Но выход ее в свет по просьбе Ельцина перенесли с февраля на март. Объяснялось это предстоящими выборами в Российский парламент. Дело в том, что в своей книге он давал резкую нелицеприятную характеристику всем членам Политбюро. Критиковал он и Горбачева, и потому не без оснований считал свою «Исповедь» «бомбой». Но он также знал, что любой политический взрыв вызовет ответную реакцию, и потому решил повременить с выходом книги. И, наверное, правильно поступил, ибо при той всесильности партийного аппарата Б.Н. Ельцин мог бы не стать депутатом ВС России. А уже тогда демократы искали оптимальные варианты предвыборной кампании. Многие из его окружения предлагали остановиться на депутатстве в Моссовет, но другие, более решительные демократы, говорили, что Москва – пройденный этап и уже пришла пора «штурмовать» российский парламент. А в Москве пусть борются за власть видные деятели из Межрегиональной депутатской группы – например, Гавриил Попов…

Вскоре Б.Н. Ельцин получил из Лондона расписание предстоящей презентации книги. Он долго колебался – ехать или не ехать за рубеж, поскольку боялся, что оппоненты обзовут его «туристом», но потом все же согласился. Впрочем, по-другому и не могло быть: в договоре был пункт, в котором говорилось, что автор в обязательном порядке должен присутствовать на презентации. В противном случае он лишается 25 процентов гонорара.

О том, как мы ездили на презентацию, я расскажу в другой главе. Сейчас же речь пойдет о поездке Б.Н. Ельцина в Японию. Это уже была не карнавально-неофициально-экскурсионная поездка, каковым в определенной степени был визит в США, а сугубо официальное мероприятие, в чем-то по-восточному чопорное, но и по-восточному же идеально организованное…

Слезы Ельцина

Мы, разумеется, понимали, что поездка в США была перенасыщена мероприятиями. Отсюда и накладки – срыв некоторых ранее запланированных визитов и встреч. Все это было учтено при составлении программы визита в Японию. Полетели мы вчетвером: Борис Николаевич, Павел Вощанов, Виктор Ярошенко и я.

Приглашение поступило от телекомпании Ти-би-эс, а также деловых кругов Японии, в связи с чем и был оформлен соответствующий протокол. В отдельном его пункте оговаривалось гарантированное выделение средств для закупки одного миллиона одноразовых шприцев. Японцы все без исключения пункты протокола реализовали. График поездок по стране выполнялся буквально поминутно. И все делалось с большим тактом, без напряжения, как в США. Японцы, мило улыбаясь, не спеша, великолепно делали свое дело…

Собственно визит начался 14 января 1990 года. Сначала организаторы поездки купили билеты на советский авиалайнер, но по нашей просьбе поменяли их на «Боинг». Я мог сравнивать полет в США с полетом в Японию. Сервис в общем схожий, хотя от нашего, конечно, сильно отличается.

Летели в первом классе, и как только поднялись в воздух, нас снабдили теплыми одеялами, халатами, носками и домашней обувью. Чувствовали себя, как дома. Смотрели «видик» и особой новизны уже не ощущали. Прибыли в токийский аэропорт Нарита, где нас ждали три машины. На них мы сразу же отправились в маленький аэропорт Сакура, с которого на небольшом самолете поднялись в воздух и несколько минут летали над Токио. Так состоялось наше первое знакомство с одной из великих стран планеты. Вместе с нами была переводчица Мари Янахара, чистейше говорящая по-русски. Благодаря ее комментариям, мы много узнали о Токио. Лично меня поразила плотность застройки – кажется, между домами не просунешь даже лезвие бритвы.

Нам сказали, что земля в Токио очень дорогая и цены на нее примерно в 100 раз выше, чем в любой другой стране мира. С воздуха хорошо были видны следы титанической борьбы человека с морем, борьбы за каждый квадратный метр суши. Ее здесь буквально рукотворят, ежегодно намывают все новые и новые участки земли. Целые мегаполисы строятся на площадках, отвоеванных у моря. Великолепные здания, вознесшиеся над морем, покоятся на сваях, уходящих в искусственную землю.

Мы также видели огромные плантации водорослей, которые специально выращивают для пищевой и фармацевтической промышленности. В Японии все идет в дело, это саморегулирующая система с колоссальным потенциалом.