Как это было… К истории Компартии РСФСР – КПРФ

В интервью «Известиям» (17.06.98, с. 5) небезызвестный Яковлев заявил, что с системой «надо было… как-то кончать. Есть разные пути, например, диссидентство. Но оно бесперспективно. Надо было действовать изнутри. У нас был единственный путь – подорвать тоталитарный режим изнутри при помощи дисциплины тоталитарной партии. Мы свое дело сделали».

Отмечу из этого «сделанного» всего несколько моментов. Под знаком «разграничения» функций партийных и советских органов было предложено избирать председателями Советов снизу вверх первых секретарей соответствующих партийных комитетов. «Это же не разграничение, а, наоборот, странное слияние», – недоумевали многие. Но Горбачев настаивал и настоял. Он поставил партийное руководство под контроль внепартийной, чиновничье-интеллигентской и мелкобуржуазной смеси, в которую стали быстро превращаться Советы. Он узаконил механизм осуществления лозунга кронштадтцев «Советы без коммунистов». Вы спросите – почему?

А потому, что одновременно растоптал социально-классовый принцип формирования Советов.

«…Не следует опасаться непропорционального представительства различных слоев населения, – заявлял Горбачев. – Волевые, политически грамотные и активные люди есть у нас и в рабочем классе, и в крестьянстве, и в интеллигенции. Надо лишь создать хорошо отлаженный состязательный механизм, который обеспечит их наилучший отбор избирателями. И тогда все основные группы населения, их интересы найдут свое отражение в составе Советов». (XIX Всесоюзная конференция Коммунистической партии Советского Союза… Т.1, с. 57).

Я слушал доклад в трансляции и был поражен тем, насколько рабски проглотил пятитысячный Съезд этот смертный приговор власти трудящихся. Так проводил Горбачев провозглашенный им «процесс преодоления отчуждения человека от власти», «необходимость довести нашу государственность до общенародной в полном объеме этого понятия». (Там же. С. 50–53). В результате мы получили бешеную кампанию в печати против пресловутых «кухарок» и «кухаркиных детей» в руководящих органах; прославление «умных юристов» и сомнительной «элиты»; преимущественные возможности избираться для лиц, располагающих свободным временем, связями, деньгами.

Съезд народных депутатов СССР, избранный, согласно новым правилам, в 1989 году, имел в своем составе лишь 17 % рабочих и крестьян; Съезд народных депутатов РСФСР, появившийся через год, – менее 7 %. Оба Съезда успешно потрудились над буржуазной перелицовкой Конституций СССР и РСФСР.

Власть Советов могла бы быть спасена, если бы наряду с альтернативностью выборов был восстановлен производственный принцип их формирования, практика непосредственного делегирования в Советы трудовыми коллективами своих представителей и отзыва их. Но в расчеты «горбистов» входило нечто противоположное, и они при помощи партийной дисциплины задолго до августа 1991 года совершили контрреволюционный политический переворот…

Незабываемым было выступление известного актера М. Ульянова. «Я не хочу, – сказал он в заключение, – чтобы когда-нибудь о нас горько и страшно сказали словами Владимира Ильича Ленина: «…Революционная фраза о революционной войне погубила революцию». (Полн. собр. соч. Т.35, с. 353).

Предчувствие не обмануло Михаила Александровича. Но в той же речи он основательно поработал на культ Горбачева, страстно потребовав его фактической несменяемости. И что в итоге? Теперь-то уже известно: гибель социализма, советской державы.

Прав же оказался другой художник, писатель Юрий Бондарев. Он прозорливо сравнил «нашу перестройку с самолетом, который подняли в воздух, не зная, есть ли в пункте назначения посадочная площадка…».

XIX конференция КПСС, по сути упразднила пролетарскую систему народовластия. Она санкционировала окончательный слом той модели демократии, первым опытом которой явилась Парижская Коммуна, и которая получила свое воплощение в Советах. Не был восстановлен производственный принцип их формирования, отмененным оказался классовый подход. В нарушение прямых ленинских установок оправдывалось введение президентской системы правления и буржуазное разделение властей, возрождался миф о «правовом государстве» и «гражданском обществе». Над этим ворохом исторических отбросов XVIII–XIX веков и просто нелепостей красовался горбачевский принцип: «разрешено все, что не запрещено законом».

За сим последовало распространение невиданных ранее в советском обществе форм преступности, получили благословение юридический и моральный «беспределы».

…Теперь совершенно ясно, что «культ личности Сталина» был одиозно преувеличен и превращен в ложную мишень, гвоздя по которой, КПСС сама уничтожала и себя, и социалистический строй». (Материалы научно-теоретических конференций РУСО. М, 1999, издательство «Былина», стр. 27–38).

…Коротко о политической атмосфере в Краснодарском крае, где я прожил 35 лет. Сначала приходили «слухи» о сборищах «демократической» публики, проходивших в Москве. Затем стали звучать рассказы очевидцев, побывавших там.