Как Гитлер украл розового кролика

Но мысли о Рождестве затмевали мысли о школе. Грета уехала на праздники домой в Австрию. Все мамины силы теперь уходили на готовку, и квартира в скором времени заросла пылью. Но это никого не волновало: лучше пыль, чем постоянное присутствие сварливой Греты. Анна ждала Рождества — и в то же время боялась его. Ждала, потому что как можно его не ждать? Но вдруг она начнет вспоминать Берлин и то, как они обычно справляли Рождество там? Всего год назад?

— Как ты думаешь, у нас будет елка? — спросила Анна у Макса.

В Берлине в гостиной у них всегда стояла высоченная елка, украшенная разноцветными стеклянными шарами, птичками с хвостиками из настоящих перьев, трубами, в которые можно было дудеть… Одна из прелестей праздника заключалась в том, что игрушки появлялись на елке из года в год, и Анна с Максом радовались, узнавая их.

— Думаю, французов не очень заботят рождественские елки, — сказал Макс.

Тем не менее мама о елке позаботилась. И когда в Сочельник папа позвал детей к чаю и они вбежали в столовую, первое, что увидела Анна, была елка, хотя и небольшая, чуть больше полуметра высотой. Вместо стеклянных шаров мама украсила ее серебряным дождиком и прикрепила на ветки маленькие свечки. Она была такой чудесной, так сияла зеленым и золотым над красной клеенкой, что Анна сразу поняла: Рождество у них будет такое, как надо!

Подарки в сравнении с предыдущими годами были более чем скромными, но все равно доставили всем огромное удовольствие — наверное, потому, что все их очень ждали. Анне подарили коробку красок, а Максу — новую авторучку. Омама прислала немного денег. Мама добавила к ним еще немного от себя и купила Анне новые туфли. Это не было сюрпризом: Анна предварительно померила их в магазине. Но когда их купили, мама сейчас же их спрятала, так что к Рождеству они все еще были новыми. Из толстой коричневой кожи, с золотыми застежками — просто великолепные туфли! Еще Анна получила точилку для карандашей в маленькой коробочке и пару красных носков ручной вязки от фрау Цвирн. Анна уже решила, что это всё, как вдруг обнаружила маленькую посылочку от дяди Юлиуса.

Анна осторожно открыла ее и не сдержала восторга: «Какое чудо! Что это?» В гнездышке из папиросной бумаги лежала небольшая серебряная цепочка, к которой были прикреплены крошечные звери — лев, лошадь, кот, птичка, слон и, конечно, обезьянка.

— Какой изысканный браслет, — сказала мама, надевая его Анне на руку. — Как это мило со стороны дяди Юлиуса!

— А еще здесь письмо, — заметил Макс.

Анна стала читать:

«Дорогая Анна!

Я надеюсь, что этот маленький подарок напомнит тебе наши совместные походы в Берлинский зоопарк. Без тебя это совсем не то. Передай мой горячий привет дорогой тете Алисе. Я надеюсь, она здорова. Я часто думаю о ней и о том, что зря не последовал ее совету.

С любовью ко всем вам, дядя Юлиус!»

— Ничего не понимаю. Кто такая эта «тетя Алиса»? Папа взял письмо из рук Анны.

— Думаю, тетя Алиса — это я, — сказал он. — Нацисты вскрывают письма. У дяди Юлиуса могли бы возникнуть неприятности, если бы они узнали, что он пишет мне.

— А какой совет ты ему давал? — поинтересовался Макс.

— Уехать из Германии, — ответил папа и вздохнул. — Бедный Юлиус.

— Я ему напишу и поблагодарю, — воскликнула Анна. — Нарисую ему картинку новыми красками.

— Да, — согласился папа. — И передай ему привет от тети Алисы.

Тут мама издала возглас, к которому в последнее время все уже привыкли:

— Моя курица! — и бросилась в кухню.

Курица, к счастью, не подгорела, и скоро они сидели за настоящим рождественским столом: все угощение приготовила мама. Кроме курицы на столе стояли жареный картофель и жареная морковь, а на сладкое — яблочный пирог с кремом. Мама научилась очень неплохо готовить. Она испекла даже пряничные сердечки, которые в Германии непременно, подавали к столу на Рождество. Правда, сердечки должны быть крепкими и хрустящими, а мамины получились какими-то мягкими — но все равно вкусными.

А в конце праздничного обеда папа налил всем вина и сказал тост:

— За новую жизнь во Франции! — и повторил еще раз: — За нашу жизнь во Франции!

Мама вообще-то никогда не пила вина — говорила, что для нее вино на вкус как чернила. А Анне вино понравилось, и она выпила полный бокал. Так что когда она добралась до кровати, мысли в голове у нее путались, а гардероб и желтый абажур лампы безостановочно кружились, и пришлось поскорее закрыть глаза.

«Замечательное было у нас Рождество!» — думала Анна. А скоро она пойдет в школу и по-настоящему узнает, что значит жить во Франции.

Глава четырнадцатая

После Рождества вопреки ожиданиям Анна в школу не пошла. Для Макса мама нашла подходящий лицей. (Лицеем во Франции называлась школа для учеников средних и старших классов, и занятия там начинались уже в первые дни января.) А вот лицеев для девочек в Париже было немного, и все переполнены. Желающих попасть туда заносили в длиннющие списки ожидания.

— Частную школу мы сейчас не можем себе позволить, — сказала мама. — А отдавать тебя в муниципальную мне совсем не хочется.

— Почему? — удивилась Анна.