Как Гитлер украл розового кролика

Между тем они дошли до дома двоюродной бабушки Сары. Большой дом немного отстоял от дороги. Анна с мамой пересекли двор, засаженный деревьями. Их встретил консьерж в форме с золотыми пуговицами и галунами и показал, где находится квартира бабушки Сары. Лифт был стеклянный и двигался плавно, без стонов и содроганий, к которым так привыкла Анна. Дверь открыла горничная в белоснежном чепце и фартуке с оборками.

— Я предупрежу мадам, что вы пришли, — сказала горничная и ушла куда-то, видимо, в гостиную.

Мама присела на маленький стульчик, обтянутый вельветом. Когда горничная выходила, через приоткрывшуюся дверь послышался невнятный шум голосов. Мама взглянула озабоченно и сказала:

— Надеюсь, мы пришли вовремя.

И почти сразу вслед за этим дверь распахнулась, и появилась бабушка Сара — полная дама преклонного возраста. Двигалась она так стремительно, что Анна испугалась: вдруг та не сможет остановиться и столкнется с ними.

— Детка! — вскричала бабушка Сара, обхватив своими тяжелыми руками маму. — Наконец-то ты здесь! Как же долго я тебя не видела — и какие ужасы творятся сейчас в Германии! Но ты в целости и сохранности, а остальное не имеет значения!

Бабушка Сара опустилась на другой вельветовый стульчик, который сразу как-то потерялся под ее объемами, и обратилась к Анне:

— В последний раз я видела твою маму, когда она была маленькой девочкой. А теперь у нее самой есть маленькая девочка. Как тебя зовут?

— Анна, — ответила Анна.

— Ханна — как замечательно! Прекрасное еврейское имя, — воскликнула бабушка Сара.

— Нет, Анна, — поправила Анна.

— О! Анна! Это тоже красивое имя. Ты должна меня извинить, — бабушка Сара так опасно наклонилась к Анне, что грозила свалиться со стула. — Я немного глуховата.

Бабушка Сара как будто бы вдруг разглядела Анну, и на лице ее отразилось крайнее удивление:

— Бог мой! Детка! У тебя такие длинные ноги! Тебе не холодно?

— Нет, — ответила Анна. — Но мама считает, что, если я еще чуть-чуть подрасту, мои панталоны будут торчать из-под пальто.

Эти слова вылетели как-то сами собой. Лучше бы она этого не произносила! Разве такое говорят бабушке, которую едва знают?

— Что? — переспросила бабушка Сара.

Анна смутилась.

— Минутку, — сказала бабушка Сара и вдруг извлекла откуда-то из недр своего одеяния предмет, напоминавший трубу. Но узкий конец трубы она приложила не ко рту, как ожидала Анна, а к уху. — Что ты сказала, детка? Повтори — и погромче — сюда, в трубу.

Анна отчаянно попыталась придумать что-нибудь другое, более подходящее для данной ситуации. Но в голове у нее было совершенно пусто, так что делать было нечего…

— Мама считает, — крикнула она в трубу, — что, если я еще чуть-чуть подрасту, мои панталоны будут торчать из-под пальто.

Анна отодвинулась от трубы и почувствовала, что краснеет.

Слова Анны, казалось, ошеломили бабушку Сару. Затем лицо ее сморщилось, и она издала звук, напоминавший нечто среднее между хрипом и смешком.

— Совершенно верно! — закричала она, и в ее черных глазах заплясали огоньки. — Твоя мама совершенно права. Но что ей делать, а? — бабушка Сара кивнула маме. — Какой у тебя забавный ребенок! Чудесный забавный ребенок! — и с неожиданным проворством поднявшись со стульчика, добавила: — Сейчас мы пойдем и выпьем чаю. Там несколько старых дам играют в бридж, но я от них скоро избавлюсь.

И она почти бегом устремилась в гостиную.

Старые дамы, с удивлением заметила Анна, выглядели гораздо моложе бабушки Сары. Их было около двенадцати, все в элегантных платьях и изысканных шляпках. Они закончили играть в бридж — Анна догадалась об этом, потому что ломберные столики были придвинуты к стене — и теперь пили чай, угощаясь крошечными печеньями, которыми обносила их горничная с серебряным подносом.

— Они приходят каждый четверг, — прошептала бабушка Сара по-немецки. — Бедные старушки, им больше нечего делать! Но они очень богаты и жертвуют на моих нуждающихся детей.

Анна едва справилась с удивлением, вызванным видом гостий бабушки Сары. Но представить ее в окружении нуждающихся детей — вообще в окружении каких бы то ни было детей — было совсем невозможно. Однако у Анны особенно не было времени размышлять: бабушка Сара громко представила их с мамой:

— Моя племянница и ее дочь, приехали из Германии! — закричала она по-французски, но с сильным немецким акцентом. — Скажи «бонгжюр», — прошептала она Анне.

— Bonjour, — сказала Анна.

Бабушка Сара восхищенно всплеснула руками:

— Вы только послушайте этого ребенка! Она в Париже всего каких-нибудь несколько недель и уже говорит по-французски лучше, чем я!

Анне было бы трудно сохранить о себе хорошее впечатление, когда одна из дам попыталась вовлечь ее в разговор. Но бабушка Сара спасла положение, заявив громовым голосом:

— Я не видела племянницу несколько лет. Я бы хотела поговорить с ней наедине.