Как государство богатеет… Путеводитель по исторической социологии

Главный вывод приводится уже на первых страницах. Автор полагает, что в нормальной ситуации, когда экономика имеет возможность спокойно развиваться, обычно усиливается неравенство. Но бывают ситуации, когда процессы экономического развития и усиления неравенства разворачиваются вспять. «На протяжении записанной истории наиболее основательное уравнивание неизменно становилось следствием самых мощных потрясений, среди которых можно выделить четыре основных категории: война с массовой мобилизацией, трансформационные революции, распад государства и летальные пандемии. Я называю эти разновидности бедствий Четырьмя всадниками уравнивания», – делает вывод Шайдель [Шайдель 2019: 26]. И здесь, конечно, напрашивается аналогия с Четырьмя всадниками Апокалипсиса, появление которых говорит о конце света.

С выводами автора вполне можно согласиться. В истории есть множество примеров, демонстрирующих, что эти бедствия уничтожают так или иначе нажитые людьми богатства. Война перемалывает в хлам все ценности, созданные человечеством, доводя до нищеты как богатых, так и бедных. Революция целенаправленно перераспределяет имущество между преуспевающим меньшинством и широкими народными массами. Распад государства приводит к тому, что бедные, не сдерживаемые законом и правоохранительными органами, сами забирают добро у тех, кто его нажил. А пандемии порой столь сильно сокращают число работников, что оставшиеся в живых потребители вынуждены платить больше за их труд.

Шайдель досконально исследует то, что, в общем-то, представляется очевидным и без специальных научных изысканий. Получив подтверждение своих интуитивных предположений, читатель вполне может остановиться где-то на тридцатой странице книги, насчитывающей в общей сложности более 700 страниц. Но если он не остановится и продолжит внимательно изучать монографию Шайделя, то получит невероятный объем информации о неравенстве в разных странах мира в разные эпохи. Вопрос лишь в том, насколько ценной будет эта информация?

В науке тоже бывают веления моды

Дело в том, что в последнее время существует мода на количественные исследования в разных социальных науках. Экономисты гораздо активнее пользуются статистикой чем, скажем, политэкономы XIX века. Социологи постоянно применяют данные массовых опросов для объяснения того, каким нынче является общество. Не обошла эта мода и историческую социологию, стремящуюся рассказать нам о развитии человечества (например, о соотношении равенства и неравенства) на протяжении столетий, а может, даже тысячелетий. Книга Вальтера Шайделя – яркий образец следования этой моде. Автор рассчитывает коэффициент Джини (измеряющий степень, в какой распределение дохода и материальных активов отклоняется от идеального равенства) для самых разных обществ, в том числе и для тех, про которые мы знаем очень мало из-за отсутствия исторических сведений.

В целом трудно не согласиться с тем, что количественные оценки нужны. Если сегодня в отличие от прошлых столетий существует государственная статистика, то ее следует использовать, чтобы делать исследования точнее. Если государство или частные спонсоры нынче способны выделять средства на проведение опросов, то надо с их помощью переходить от интуитивного понимания общества к конкретным представлениям о его структуре. Но здесь скрыты, увы, большие проблемы.

Надо признать, что даже в современной экономике, для которой есть статистические сведения о доходах, искажения могут порой быть чрезвычайно большими. Например, в такой несовершенной хозяйственной системе, как наша российская, весьма велик теневой сектор, где люди скрывают от государства свой труд и, соответственно, свои доходы. Оценить его размеры можно лишь косвенным образом, причем вероятность ошибки весьма велика. Экономисты все время спорят об этом. Шайдель же оценивает в своей книге доходы для обществ далекого прошлого, когда вообще государственной статистики не существовало, а сведения об объемах производства, налогах, доходах и т. д. фиксировались лишь от случая к случаю, причем роль косвенных данных была намного больше, чем роль прямой информации.

В принципе, автор не скрывает спорности своей методологии.

Примерно до 1800 года неравенство в доходах во всем обществе можно оценивать только с помощью социальных таблиц, грубо обобщенных данных о доходах, полученных о разных группах населения исследователями того времени или выведенных, пусть часто и на сомнительных основаниях (курсив мой. – Д. Т.), учеными более поздней эпохи [Там же: 38].

Итак, мы имеем дело не с фактами, а с грубыми обобщениями и сомнительными основаниями. Именно на этой базе построена большая часть исследования.