Как говорить, чтобы дети слушали, и как слушать, чтобы дети говорили

Пол. Мне надо лучше заниматься английским.

Я. Это удовлетворительно.

Пол. Да, мне надо лучше учиться.

Я. Так, теперь математика. Здесь я вижу двойку.

Пол. Я знал, что ты разозлишься!

Я. Значит, у тебя проблемы с этим предметом.

Пол. Да, я собираюсь лучше заниматься математикой.

Я. Как ты собираешься ею заниматься?

Пол. Ну, я буду больше сидеть над ней.

Я. Как?

П о л (длинная пауза). Я буду больше сидеть над ней и буду делать все домашние задания… И я буду заканчивать контрольные в школе.

Я. Похоже, ты ставишь себе цели. Давай возьмем листок бумаги и запишем их.

Пол принес бумагу и карандаш, и мы перечислили все предметы, поставив напротив них оценки. В другой же колонке Пол писал оценки, которые хотел бы получить в следующем табеле.

Самое удивительное, что я думал, он захочет нацелиться на математику и исправить только ее, но он решил исправить еще и английский, обществознание и естествознание. Когда он дошел до математики, он сказал, что собирается ее улучшить с двойки до пятерки.

Я. Пол, это будет скачок. Ты думаешь, ты сможешь это сделать?

П о л. О да, я действительно собираюсь поработать над математикой.

В конце табеля успеваемости есть место для комментария родителя и подписи. Я написал: «Я обсудил с Полом его успеваемость, и он решил поставить перед собой новые цели. Он собирается больше заниматься, особенно математикой». Затем я подписал это и попросил Пола тоже расписаться.

Листочек с целями был наклеен на дверь его комнаты, чтобы он мог обращаться к нему. Три последующих дня он приходил с пятерками за контрольные по математике! Я просто поверить не мог. Я сказал ему:

— Пол, когда ты чего-то очень хочешь, тебя ничто не остановит!»

* * *

«Я воспитывался в очень строгой семье. С самого детства мне говорили, что мне делать и когда делать. Если я спрашивал: «Почему?» — мой отец отвечал: «Потому что я так сказал». Вскоре я научился не задавать вопросов.

Когда у меня появился свой собственный сын, я был уверен только в одном. Я не хотел воспитывать его так же, но не знал, что делать. Семинар по самостоятельности очень помог мне. Вот что произошло дальше, это прояснит, что я имею в виду.

Когда я стал отцом-одиночкой, я стал замечать вещи, которые не замечал до этого. Оказалось, что Робби постоянно наедается печеньями, поэтому я спрятал коробку с печеньями и только иногда доставал ее. В день после нашего последнего семинара я пришел домой с коробкой печений и поставил их на стол. Я сказал:

— Робби, я больше не собираюсь исполнять роль полицейского в отношении печений. Это единственная коробка печений, которую я покупаю на этой неделе. Ты можешь решить: либо ты съедаешь ее всю зараз, либо растягиваешь на неделю. Все зависит от тебя.

Так и было. Мне больше никогда не приходилось ему что-то говорить об этом. Дело кончилось тем, что он съедал два печенья в день и три в выходные.

Раньше я каждый вечер сидел с ним и помогал делать домашнее задание, все обычно заканчивалось криками. Как-то вечером я пошел в гостиную и начал читать газету. Робби сказал мне:

— Папа, когда ты будешь помогать мне?

На что я ответил:

— Я уверен, что раз ты тратишь на это время, ты можешь додуматься сам.

Когда я в тот вечер укладывал его спать, он признался мне:

— Я сделал все домашнее задание сам. Я люблю тебя, папа.

Следующим вечером он сказал мне, что хочет о чем-то поговорить со мной. Я спросил:

— Что такое?

— С этого дня, папа, я хочу быть самостоятельным. Ладно?

— Ладно.

Позже я сказал ему:

— Спокойной ночи, Робби. Надевай пижаму и проверь, почистил ли ты зубы.

— Я знаю, папа, — ответил он. — Я теперь самостоятельный!

Часть 5. Как правильно хвалить

Глава 1. Разные возможности

Жили два мальчика, Брюс и Дэвид. У обоих были мамы, которые очень сильно их любили.

День каждого из мальчиков начинался по-разному. Первое, что Брюс слышал, проснувшись поутру, было:

— Вставай сейчас же, Брюс! Опять в школу опоздаешь.

Брюс вставал, надевал все, кроме ботинок, и шел завтракать. Мама говорила ему:

— Где твои ботинки? Ты собираешься идти в школу босиком? И посмотри, что ты надел на себя! Синий свитер с зеленой рубашкой выглядит ужасно… Брюс, дорогой, что ты сделал со своими брюками? Они рваные. После завтрака переодень их. Ни один мой ребенок не пойдет в школу в рваных штанах! Теперь смотри, как ты сок наливаешь. Не разлей его, как ты обычно это делаешь!

Брюс все-таки разливал каждый раз.

Его мама выходила из себя.

— Я не знаю, что с тобой делать, — говорила она, вытирая стол.

Брюс что-то бормотал себе под нос.

— Что ты сказал? — спрашивала она. — Опять ты что-то бормочешь.

Брюс заканчивал завтрак в молчании. Затем переодевал брюки, надевал ботинки, клал в рюкзак учебники и выходил в школу. Мама кричала ему вдогонку:

— Брюс, ты забыл свой завтрак! Если бы твоя голова не сидела прочно у тебя на плечах, то, клянусь, ты и ее забыл бы.

Брюс брал свой завтрак, и, когда он снова направлялся к двери, мама напоминала ему:

— Теперь веди себя хорошо в школе.

Дэвид жил через дорогу. Первое, что он слышал утром, было: