Как грустно

Она пустила дымок, и опять, показалось Блейку, немного внутренне напряглась.

— Были, как впрочем и у меня. Связанные с тем, что у каждого существовали собственные взгляды на перспективы развития концерна и на его рыночную ориентацию.

— Но последнее слово оставалось за Эрни Детлогом?

— Иногда он поддавался чужому мнению, — уклончиво произнесла она, — иногда нет.

Блейк, тем не менее, не стал уточнять.

— Спасибо, — поблагодарил он. — Теперь об очень важном. Кто является основным наследником капиталов покойного?

— Эрни не скрывал, что по завещанию — жена и брат равными долями. Что-то, как положено в таких случаях, выделялось на благотворительность, но это мелочь.

— А ваше мнение, патрон, о самой Джулии Паркер?

Машина уже находилась на полпути к вилле, и Блейк успел рассказать все о своей утренней встрече.

— Честно говоря, ничего сколько-нибудь определенного. Но ощущение такое, что она не слишком глубоко травмирована произошедшим. Держится совершенно спокойно.

— Вот-вот, точно также она держалась и вчера вечером, а остальные выглядели откровенно подавленными.

— Выглядеть — не значит быть, Макс.

— Так-то, оно, так…

— Хм, только теперь понял.

— Вы про что?

— Снимки. Про то, что мне интуитивно не понравилось вчера на одной из фотографий. Рюмка стояла слишком далеко от края стола. Дальше, расстояния руки человека в кресле. А цианистый калий, по всем учебникам, действует в течение одной-двух секунд.

Его помощник равнодушно повел плечами:

— Вряд ли это теперь имеет значение, поскольку мы все равно уже знаем, что кто-то из них заходил в кабинет в эти десять минут. Убийца, конечно, допустил небрежность, отставив рюмку на середине стола. Но он и без того обнаружил свое пребывание тем, что протер рюмку.

Блейк недовольно наморщил лоб и некоторое время молча смотрел на дорогу…

— Зачем?

— Что?

— Зачем он ее протирал?

— Ну, это же ясно, патрон! — Макс достал неизвестно откуда взявшийся сэндвич и начал развертывать целлофан. — Хотите половинку?

— Нет, спасибо.

— Это элементарно, — продолжил он, с удовольствием откусывая. — М-м… тот, кто пришел в кабинет, подал Детлогу рюмку, бутылка и рюмки стояли ведь в стороне на маленьком столике. Выпили… свою убийца вернул на место, а ту, с ядом, протер, чтоб удалить свои отпечатки. И торопясь, поставил рюмку на середину стола.

Он довольно посмотрел на Блейка. Потом замедлил жевание и переспросил:

— Что-то опять — не слава Богу?

Тот, в ответ, неопределенно пожал плечами:

— Может быть. Только раз, по твоей гипотезе, он наливал херес обоим, на бутылке должны были сохраниться его отпечатки пальцев.

— Забыл вам сказать, патрон: на бутылке обнаружены отпечатки пальцев всех членов вчерашнего сборища. Включая Лизу.

Они намеренно приехали с пятиминутным опозданием, чтобы публика в ожидании чуть настроилась, как ученики в классе.

Из второй машины выгрузились еще двое полицейских с магнитофоном для протокольных записей.

Навстречу никто не вышел, но приоткрытая входная дверь свидетельствовала, что их ждут.

……………………………………………………

Просторный нижний холл дорогого современного интерьера. Двое мужчин и две женщины встретили их спокойными и не очень дружелюбными взглядами.

Лишь Джулия улыбнулась Блейку, и она же представила его остальным. Макса присутствующие уже знали, но поздоровались с ним очень сухо: мужчины коротким кивком головы, Джулия Паркер — никак. И только Лиза, прервав вдруг наступившее молчания, проговорила негромким, почти лишенным интонации голосом:

— Может быть, желаете для начала что-нибудь выпить? Или, если угодно, у меня приготовлен кофе.

Блейк сразу же обратил внимание: как и прозвучавший голос, ее словно созданное влюбленным скульптором, резное лицо не расположено проявлять эмоций. Или природа чего-то не досмотрела?

— Не беспокойтесь, мэм, — сразу же торопливо произнес лейтенант, — мы на службе.

И стало понятно, что его бывший помощник немного волнуется и не чувствует себя хозяином положения.

— Ну почему же? Я, вот, желаю, — довольно развязно произнес высокий, лет сорока пяти господин. — Бренди и очень крепкого кофе. Я всю ночь не спал, не знаю как прочие.

Молодая хозяйка поспешно вышла, а Гарри Детлог по-свойски направился к помещавшемуся в углу бару.

«Грубоватая физиономия, — отметил про себя Блейк, — хотя не без черт мужественной привлекательности. С такой внешностью можно играть в Голливуде стандартные вторые роли. И плохих и хороших, в зависимости от сценария».

— Джулия? Сидней? — раздался приглашающий голос Гарри Детлога.

— Спасибо, мы не хотим, — ответил за них обоих второй господин.

«А этот прошел бы на первые роли. Спортивная, элегантная фигура, большие серые глаза, улыбчивые немного. Лоб выпуклый умный. В ковбойской шляпе был бы просто красавец. Таким вот, девушек от индейцев спасать».

— Вы, детектив, меня не поддержите?

Блейк снова повернул голову к бару:

— Спасибо, немного бренди.

— Тогда, идите сюда.

Макс, окончательно потеряв контроль, сник и выглядел теперь на манер обиженной на себя старушки, которая, после неуспешных попыток вдеть нить в иглу, выронила и ее саму.

«Ничего, пусть учится себя вести».