Как я боялась генералов

Нет на свете ничего хуже собственной беспомощности. Солдат вполне может привыкнуть к бомбежке, к посвисту пуль, к методическому обстрелу по площади, но к шквальному, прицельному артналету - никогда! Перед этой слепой разрушительной силой беспомощен любой храбрец. Тут уж держись за родную землю да помалкивай.

Шквальный артогонь длился около получаса. Пушки и минометы ревели теперь с обеих сторон (наверняка наши артиллеристы перерасходовали свой пресловутый лимит).

Обстрел застал меня в землянке Рогова. Тяжелые взрывы почти без пауз бухали над нашими головами и где-то у нас за спиной. Землянка вздрагивала, со щелястого потолка, как живой, струился песок. Лампа-гильза подмаргивала вспышками. После одного особо громоподобного взрыва Евгений Петрович меня насмешил: с сомнением поглядев на потолок в два наката бревен, сказал:

- Залезла бы ты, право, под нары на всякий случай...

Я, конечно, отказалась: хорош командир - под нарами!.. И высказала предположение:

- А что, Евгений Петрович, ведь нет худа без добра. Пожалуй, командарм не приедет: не пустят же его в такую катавасию.

- Удержишь ты его, как же, - буркнул ротный. - Да ему сам черт не брат.

Убедившись, что им не угрожает немедленный штурм, фашисты постепенно угомонились. Сначала умолкли тяжелые минометы, потом подавился "скрипун", умолк и "дурило". Наши тоже замолчали. И опять у нас на обороне тишь да гладь.

Рогов оказался прав. Едва мы с ним выбрались из укрытия, как перед нами возникла богатырская фигура комбата.

- Едет, - сказал он будничным голосом, но волнение выдавала бурая краска, выступившая пятнами на широких скулах.

И я разволновалась не на шутку. У меня не было никакого желания столкнуться с генералом Поленовым носом к носу, и я, преодолев робость, обратилась к комбату Батченко:

- А может, мне спрятаться от командарма, товарищ капитан? А?

- Это зачем же? - строго возразил тот.

- А так. На всякий случай. Вы же знаете, что по документам я числюсь мужчиной. А тут вдруг... Да и вообще...

Комбат не успел ответить: вот оно - начальство, целый взвод! От больших звезд на погонах в глазах рябит: командир полка, комдив, начальники обоих штабов и еще какие-то ранги и звания. Я проворно нырнула в заброшенную стрелковую ячейку, оплетенную хворостом, и затаилась.

Командарм Поленов, приземистый, широкий под мохнатой буркой, строгоглазый, хмурый, больше часа неспешно прогуливался по нашей обороне, а потом надолго застрял возле дзота деда Бахвалова. Мое убежище оказалось совсем рядом, и через щели в хворосте мне видно было буквально все и слышно каждое слово. Генерал беседовал с командирами стрелковых взводов и с солдатами, а на свою многочисленную свиту, казалось, и внимания не обращал. Он вникал буквально во все. Его интересовало состояние оружия и система огня, взаимодействие и средства связи, распорядок дня и снабжение. Нескольких солдат командарм заставил разуться и раздеться до пояса, чтобы самолично убедиться в состоянии белья и портянок. И все чего-то хмурился, хмурился, хмурился. Совсем я сникла. Но придраться оказалось не к чему: наш комбат - хозяин отменный: умеет спросить и потребовать. Да и Евгений Петрович Рогов ушами не хлопает. Генерал Поленов явно повеселел. Уж очень ему понравились мои бахваловцы: здоровые, сытые, смешливые. Деда Бахвалова он даже за бороду потрогал:

- Экий ты, батя, веник отрастил. Траншею ты ею, что ли, подметаешь?

А у нашего деда глаза с хитрющим прищуром: молодые и яркие, как у лешего. Бравый чапаевец не растерялся: грудь колесом, корявые лапы по швам.

- А это уж как придется, товарищ командующий!

- Приварка, братцы, вам хватает?

- Хватает, товарищ командарм! Еще и остается... - Пулеметчики ответили хором и так браво, что комбат насупился и погрозил им пальцем.

- Молодцы! - похвалил командарм и тоже пошутил: - А остатки-то куда деваете?

- Доедаем, товарищ командарм!

Командарм засмеялся и обратил внимание на красивого и видного нашего Пыркова. Тот пришел ко мне по делу от Непочатова, да и застрял до темноты на перекуре в дзоте Бахвалова. Генерал легонько ткнул его перстом в грудь:

- О чем думаешь, богатырь сибирский?

Солдат не растерялся:

- Как бы стать генералом, товарищ командарм!

- Гм, - усмехнулось высокое начальство, - старая байка. А зачем тебе это?

- А чтоб все, как вас, боялись, товарищ генерал-лейтенант!

Командующий так и покатился со смеху. И вся свита осторожненько этак: "Ха-ха-ха". А командарм и говорит комдиву Моисеевскому:

- Да они у тебя, полковник, юмористы. Ну что ж, братцы, я надеюсь, что вы и воюете так же успешно, как острите?

- Так точно!

- Да... сибиряки - народ стоящий, - задумчиво протянул командарм. - Я на вас, братцы, надеюсь. Во как! Ну, а где же ваш взводный?

У меня сердце: бух-бух! А дед Бахвалов опять навытяжку:

- Туточки они. При деле, стало быть. Прикажете покликать?

- Да нет. Раз при деле - не надо. Сам вижу, чего стоит. Как он парень-хват?

- Моща, товарищ командующий!..

- По блату от самого господа бога нам достался!

- Суворов!