Как я босса похитила

— Знаю, но явиться к этим людям напрямую — затея глупая. Это будет последнее, что вы сделаете в своей жизни, Воронцов. А вот те, кого они выбрали в исполнителей, возможно, хотя бы эти люди окажутся вам по зубам. Если только не будет слишком поздно… О, а вот и «Пламя»! Надо же, утром я добирался до клуба в два раза медленнее. Надо запомнить короткую дорогу.

Воронцов выбрался из машины.

— Женя! — рявкнул он, заприметив повара, который топтался у входа.

— О босс! — обрадовался тепленький повар. — А я стою, жду, когда двери откроет хоть кто-то. Вроде не последний пришел, а никого нет…

Воронцов дернул входную дверь. Заперто.

— А кто обычно двери открывает?

— Так ведь Вовчик, — ответил женский голос. Официантка Яна отлепилась от стены и оторвала взгляд от экрана телефона. — Доброе утро, босс, открывайте клуб, а то урожай на мобильном интернете золотым мне выйдет. Ох, ты ж, здрасти, — она подмигнула Бестужеву.

— Вовчик, значит, — повторил Воронцов.

— Тот самый бармен? — спросил Бестужев, глядя на Яну.

Кажется, он успел ее и раздеть, и оттрахать одним только взглядом.

— Женя, лови ключи. Меня не ждите. Появится Оля или Вовчик, дайте знать сразу же.

— Ольга Константиновна? — с удивлением повторил Женя. — Так она же вроде уволилась?

— Вовчик сказал ей и в салоне теперь неплохо, — поддакнула Яна.

Воронцов замер.

— Каком салоне?

— А если я скажу, что мне будет? — спросила Яна.

— Я бы с ним не шутил сейчас, — заметил Бестужев.

— Ой, ладно. Нервные такие все. Салон красоты «Жемчужина».

— Твою мать, — процедил Воронцов, развернулся к машине, на ходу доставая телефон.

Бестужев последовал за ним, запрыгнул в машину и пристегнулся. Одной рукой держась за руль, второй Воронцов набрал номер из списка входящих.

Ответа долго не было. Они почти подъехали к салону, когда в трубке, наконец, раздалось:

— Дружище, ну не в такую же ра-а-а-ань…

— Филимонов, твою мать! — заорал Воронцов. — Ольга Романенко у тебя стажировку проходила?!

— Это та, которая от тебя сбежала? — лениво протянул Филимон. — Так и знал, что ты очнешься, а потом меня крайним сделаешь! Знаешь что, ты с этим клубом совсем с катушек слетел, Воронцов!

— Ты сейчас в салоне?

— Что я там потерял в такую рань? Ты на часы смотрел, только десять утра!..

— Тогда пеняй на себя, Филимон, если салон будет закрыт.

— Что? Это ты к чему клонишь? От моего салона-то тебе что нужно? Послушай, я ж не виноват. Мне ее Тони подсунул, я не хотел, честно тебе говорю, это Тони настаивал! Но я все равно тянул с ее оформлением… Как чувствовал, Леха, как чувствовал!

— Тони… — повторил Воронцов. — А как этот Тони у тебя появился?

— А что это тебя на мальчиков потянуло, Воронцов?

— Отвечай, Филимонов!

— Да как-как появился! Как все, через дверь появился…

— Неужели с улицы пришел?

— Нет, не с улицы. Его знаешь, какой человек порекомендовал? Не мог я его не взять после того, как меня настоятельно посоветовали его взять.

Филимонов вполголоса назвал фамилию, как будто боялся, что этот человек его услышит. Громкое имя важного человека вполне могло быть в списке тех, о ком намекал Бестужев.

— И тебя не удивило, что такой человек просит за какого-то парикмахера? — спросил Воронцов, чувствуя, как сжимается сердце.

Все подстроено, с самого начала подстроено. С самого начала, чтобы Оля была у них под носом.

— Меня удивило, что он вообще мое имя знает! — взорвался Филимон. — Думаешь, таким людям вопросы задают? Такие, как я, им только в ножки кланяются и радуются, что живыми ушли! Валера еще сказал, чтобы не спорил, ну я и сдался…

— Валера Самохин?

— Ну да, я же ему во всем доверяю…

Филимонов еще продолжал, но Воронцов его уже не слышал. Смотрел на салон «Жемчужину» прямо по курсу: двери заперты, вывеска не горит.

Закрыто. Самохин поспособствовал ее увольнению, а после Оля получила предложение поработать в салоне «Жемчужина» рядом с Тони. А теперь в день оглашения завещания ни ее, ни Тони в салоне нет.

Куда делась Оля? И что теперь делать?

— Закрыта твоя «Жемужчина», — севшим голосом сказал Воронцов в трубку и посмотрел на Бестужева.

— Хотите вскрыть замок? — уточнил Марк.

— Я не медвежатник, — ответил Воронцов. — А вы?

— Тоже нет.

Воронцов снова посмотрел на стеклянные двери и сказал Бестужеву:

— Вам лучше выйти из машины прямо сейчас, если хотите еще вернуться на Кипр.

Бестужев намек понял. Мгновенно выпрыгнул из машины, отбежал как можно дальше по тротуару и придержал молодую маму с коляской, которая собиралась проехать мимо салона.

— Воронцов! Не смей, ВОРОНЦОВ!! — орал в трубке Филимон. — Если закрыто, значит, она просто еще не пришла! Подожди меня! Я тебе открою, сам убедишься, что ее нет!

— Я ее сам привез на работу, Филимонов.

— Что ж ты сразу с плеча-то рубишь, Леха! — чуть не плакал в трубке Филимон. — Сейчас приеду и сам тебе открою! Только не взламывай замки, я ж и так в долгах, как в шелках!

— Как же ты клуб-то у меня купить собирался? Если денег нет.

— Самохин сказал, что одолжит, а у него есть связи… Леха! Я уже сел за руль, я сейчас буду! Не ломай ничего! Я же тебя знаю…

— Знаешь. А я вот тебя только сейчас узнал, Филимонов.