Как я был волком

Стая маленькая, старики в ней не выживают. Опытные и мудрые здесь погибают, не в силах сопротивляться выросшей молодежи. В стране башен устройство лучше. Над маленькими вожаками-цариссами стоит главный вожак – Верховная царица, а из мудрых отставных царынь составлен совет. И сила в почете, и мудрость не потеряна. Все хорошо, но какого черта они убивают прибывших к ним мужчин?!

Со Смотриком теперь сложилось так: в зависимости от погоды мы ночевали по-разному. Обычно он сам по себе, но если холодно – по прежней договорной схеме: Тома в центре, но никаких интрижек. Убью. И у меня чувство, что смогу. Не задумываясь. Жизнь со зверями приучила к соответствующим поступкам.

Тома, совершившая убийство зверя, не думала об этом. Гиббон напал на нее, напал на меня, она защищалась. И он не был человеком. Хотя и был физиологически. Но не был. Ее совесть чиста.

Я чувствовал, что тоже готов убить. За жизнь, за поруганные принципы. Любого, кто угрожает мне и выстроенному мной мирозданию. И всем, кому там нашлось место. Всем хорошим людям. Хотя, если подумать, все люди хорошие. Даже те, которые звери. Но не суйтесь со своим уставом в чужой монастырь. Дайте другому жить, и живите сами, как хотите. Просто не трогайте. И вас не тронут. Что здесь сложного?

Смотрик смирился с новыми правилами. На мой взгляд, ему было неплохо. А то, что хотелось большего – это его личные проблемы, вполне решаемые на местном внутричерепном уровне. Пусть радуется тому, что есть.

Теперь я, наконец, поведал Томе о своих приключениях. Ее кавалер беспокойно обретался поблизости, но легкая прохлада, овевавшая кожу, в качестве повода, чтобы напроситься в компанию, не годилась. Лежа на спине и застыв ухом ко мне, Тома внимательно слушала, глаза смотрели на звезды, ладони, сложенные на груди, задумчиво терли одна другую, сосредоточенная голова иногда кивала. Одна мысль зацепила, поперек моего рассказа раздался шепот:

– Пещера.

– Где? – Я оглянулся во тьме.

Вокруг только хилые кустики и давно известные стае скалы.

Нечто напоминавшее пощечину вернуло мою голову в прежнее положение:

– Та пещера в долине, которая у них кладбище. Она куда-то ведет. Там дует изнутри. Значит, второй выход расположен ниже? Ведь вытяжка всегда…

В отместку моя пятерня столь же беспардонно сошлась на щеках Томы и отвернула ее лицо в сторону. Обалдевший рот впечатался в центр моей ладони.

– Или сильный перепад температур, – тихо ответил я в оказавшееся перед губами ухо. – Открой зимой окно – дует сразу в обе стороны, поверху и понизу. Итого у нас набирается три варианта, первый: где-то в долине из пещеры есть дополнительный выход, о котором местные не знают. А то и не один выход. Второй вариант: выход существует, но находится очень далеко, на другую сторону какой-то из гор. Может быть, даже в пещеру человолков. Помнишь ту пропасть перед запасной дырой вверх? Думаешь, кто-то проверял, куда она ведет?

От недавней бесцеремонности не осталось следа. Мою мягко снятую с лица руку Тома убрала подальше, крепко зажав между своим и моим бедром.

– Ты сказал – три варианта. А третий?

– Что второго выхода вообще нет… в этом мире.

– Портал?!

Я пожал плечами. Теперь не узнать, если только жизнь не заставит.

Томины губы пощекотали мою ушную раковину:

– Что думаешь насчет древних записей?

– В основном это кем-то переписанная библия, местные владыки подогнали священный текст под свои потребности. Много мистической чуши. Раритеты есть, но тронешь – рассыплются. Это из того, что я видел. В хранилище полно расходящихся в стороны коридоров, и стоит только начать считать, сколько сундуков с письменами там поместится… Если б не хотелось вернуться домой, я посвятил бы жизнь этим сундукам.

– Где ты спал?

– Во дворце. В той комнате, где нас оставляли.

Что-то в моем ответе заставило Тому доспросить:

– Один?

– А с кем? – Взгляд предательски прыгнул в сторону.

Хотя стыдиться ночевок с Люсей, в общем-то, нечего. У нас ничего не было. Не считая обоюдного массажа ног… и, главное, моей реакции на такой массаж.

– Хочешь сказать, старикан больше не устраивал проверок?

Интуиция у нее, что ли?

– Сначала поместил к нашим самкам. Которые, как ты думала, пропали.

Новость поразила Тому, ее лицо возбужденно приподнялось:

– Зачем они во дворце? Что делают?

– Спят в такой же комнатке с окошками сверху.

– Старый извращенец.

– Фрист перекрестил их в людей и, как думаю, подарил охранителям.

– Ух ты. А ты?

– Ты меня знаешь.

Тома огорченно скривила губы.

– Боялся, что Фрист смотрит?

Смеется или издевается?

– В такой компании спалось плохо, и я попросил, чтобы меня перевели в другую.

Я осекся, ожидая нового допроса про эту другую, но подкрепленное интуицией Томино мыслесозревание не поспело за словоотделением.

– Ты бы хотел жениться каждые пять дней? Ну, пусть каждый месяц? Или хотя бы раз в год?

– Продолжи логическую цепочку и придешь к правильному выводу.

– Раз в… жизнь?

– Угу.

– И я тоже.

Теперь заинтересованно приподнялся я:

– Уверена?

– На все сто.

Я покосился за ее спину.

– На нем?