Как я играю!

Но если они, не имея возможности попасть в родные стены факультета, ничего не предпринимали, то герптшцогские троглины-стражники прилагали к этому немало усилий. Орудием проникновения они избрали таран – наскоро спиленное дерево, закрепленное на телеге, которым с разгону пытались разнести ворота. Больше всех суетился начальник стражи господин Еноварм, голову которого украшал стальной шлем вместо привычного кожаного.

– Поторопися, поторопися, енотывидные! – азартно руководил тот подчиненными. – Государственного преступника ловим. Тыркайте, тыркайте таранчиком!

Усердия троглинам было не занимать. Казалось, сломайся их импровизированный таран, и вместо него стражники продолжали бы ломиться в ворота собственными головами. Однако до сих пор в щепки была разнесена только караульная будка.

Молодой тролль Поско, дежуривший в этой будке и первым заметивший приближавшихся стражников герптшцога Ули-Клуна, успел вовремя ее покинуть и закрыть ворота буквально перед носом троглинов. И до сих пор Поско вместе со своим начальником пожилым троллем по имени Еффы были единственными, кто оказывал сопротивление непрошеным гостям. Сопротивление, надо сказать, действенное. Прежде чем отряд троглинов начал таранить ворота, десяток гоблинов-пращевиков, также состоящих на службе у герптшцога, осыпали камнями Большую Западную башню, в которой укрылись факультетские стражники. Ни Еффы, ни его помощнику эти камни ущерба не нанесли, зато теперь те же самые камни нет-нет да и летели обратно. Летели достаточно точно: мало того что были ранены несколько троглинов и гоблинов-пращевиков, так еще пострадал и сам герптшцог. Брошенный Поско булыжничек величиной со страусиное яйцо, отскочив от земли, угодил Ули-Клуну в коленную чашечку!

Во второй раз за сегодняшний день герптшцог распластался на земле и во второй раз перепачкал свое парадное одеяние. Но если утром на берегу Ловашни он отделался лишь легкой царапиной на щеке, то с распухшей коленкой дело обстояло посерьезней. Однако отступать Ули-Клун не собирался. Отдав приказ прекратить обстрел башни, чтобы не доставлять факультетским стражникам боеприпасов, он не без помощи слуг доковылял до своей кареты и теперь сидел в ней, наблюдая за происходящим, и молча проклинал все на свете, и в первую очередь – декана Кшиштовицкого.

С не меньшим интересом наблюдал за штурмом ворот профессор Малач. Особое внимание уделяя придворным магам, приехавшим под стены факультетского замка вместе с герптшцогом. Ох, не просто так они стояли и смотрели на атакующих ворота троглинов, неспроста, образовав неровный пятиугольник, поставили шестого мага в центр, и неспроста этот маг вскидывал вверх руку всякий раз перед тем, как разогнавшийся таран должен был ударить в ворота, после чего тут же ее опускал.

– Ксана, пойдем-ка отсюда, – наконец обратился он к молодой лекпинке, стоявшей рядом и еле сдерживающей накатывавшие на глаза слезы.

Взяв студентку за руку, профессор протиснулся с ней через толпу и быстрым шагом повел к ближайшему леску, на крохотную поляну. Где, присев на корточки и глядя девушке в глаза, серьезно сказал:

– Вот что, Ксаночка, здесь неизвестно когда и неизвестно чем все закончится. Похоже, Ули-Клун настроен серьезно. А чтобы достойно ему противостоять, главное – сразу не наломать дров. Поэтому я прошу тебя кое в чем мне помочь. Сейчас я применю магию превращения и исчезну. А ты возьми мою одежду и быстренько уходи отсюда, но не домой, а на берег озера Зуро. Жди меня напротив черного входа в дом дядюшки Чассока. Хорошо?

– Что ты собираешься делать? – Ксана нервно поправила на переносице очки.

– Хочу побыстрей во всем разобраться. – Эльф сдернул с себя плащ и сунул его в руки девушки. – Ули-Клун со своими магами явно что-то задумал. Что-то противозаконное.

– Когда ты… появишься? – спросила лекпинка, прикусив губу.

– Не волнуйся и не расстраивайся. – Малач взял Ксану за плечи и, наклонившись, ненадолго прильнул губами к ее губам. – Если не случится чего-то очень серьезного, то я окажусь на нашем месте раньше тебя.

Чтобы не тратить больше времени, Малач резко поднялся и сделал три шага назад. Затем левой рукой прикрыл глаза, правой выхватил из ножен шпагу и принялся выводить ею в воздухе замысловатые пассы, выкрикивая что-то на эльфийском. Затем отпустил шпагу, и она осталась висеть в воздухе, а сам профессор крутанулся вокруг своей оси, крутанулся еще раз, закрутился волчком так, что Ксана перестала различать его черты, и через несколько мгновений исчез. Остались только разбросанная по сторонам одежда и шпага, острием воткнувшаяся в землю.

* * *