Как я однажды стал поэтом. Сборник стихотворений

Если не видно, то смотри,

Нет названия иного, всё слишком очевидно,

Кому этот ужас, кому сладкий сон?

Нужно лишь помнить: "Никто и никогда не переставляет свершённую деяний форму"

Даже если сметает лавина к низинам на пути своём бурном.

*

Чтоб я здох в кумаре одиноком, чтоб я здох и был живой, в очередях крайним и от нелюбви далеким, как свежеиспеченный торт,

Взлетает мигом весь восторг, когда падает мимо свежая плоть,

Слёз ручей небесный, в лощинах откровение слегло,

Дай отпущение мне, милая, не от чувств, не от любви, а от тех забот, что рыщут в поисках игриво сладких уст.

*

По поверхности морской,

с волн переборов,

утомленными отблесками,

сползают очертания строк,

природы немой,

но услышанных возгласов,

увиденных намёков,

вечерних росписей,

что не знают,

не помнят,

безпрецедентно являя контуры,

без ведома собственного участвуют в разговоре,

Стрижи вместе с воронами подминают розовое небо криками беспокойства в преддверии ночном,

Вот и на зеркалах перламутровых моря, отражения уходящего дня ярким огневом,

птица жаркая перья расправила, замерев в полёте на небесных просторах,

стынет облако за облаком,

веет лёгкий вечерний холод,

В вышине бездны искрящей виднеется тепло,

прорезается мерцанием звёздным, далеко далеко,

безполезно тянуться,

не коснуться рукой,

Солнце взойти не раз должно,

иначе откуда, вчера, завтра, не сегодня, чуть позже,

так подсказывает опыт,

но немая природа надежд не даёт,

слов не проронит,

зато не врёт,

Значит, ничего не обещано,

значит так быть должно,

Познавательные диалоги,

безответные возгласы,

между живым и не мёртвым,

составляющим нечто одно,

Взаимосвязь единая,

но именно в том разнородность,

вариабельность бесподобная вытекает из мельчайшего сдвига,

из некоего шороха,

нарушая вечности покой.

*

Поверь, о смысле жизни, о щедротах мысли, воплоти,

Кривая сдержанность кривого пути, роковою россказнью лепила,

Изгибалась формами всех глин.

Иссушая душу в печи воплощаются повадки строптивые,

Они потерпели лишившись влажной сущности, оставили пузо вверх дном, но не похлопаешь по осколкам ладонями, что раскурочены тиражируемым виражом.

*

Сколько не было, да было б,

Сколько было бы, да не было,

Изволивши на милость выйти,

Позабытыми, разлитыми по почве винами,

Питали перегной сладострастным душком,

А потом скотинами мчались и видели,

Тромбуя копытами свежую кровь.

*

Красочный, озорной бомонд! Тебя ль не искал в Одесских подворотнях, патрулируя прострации летние знойные порывами стихотворными?

Скоротечные тяжкие будни, ощущение недостающего, где-то упущенного, слегка позорного,

Власть к взгляду приросшей Луны по морю уходящей дороги, полуночный угар дымный, осадок дурманной тревоги,

Где-то бархат опиума, парализующей вечностью любви возносит облако безудержно тоскующее в собственной лёгкости,

Ударная волна почвенного воспаления выкидывает из себя росток участи,

Я жажду, жажду упоения, ненасытна моя сущность, она творит и погибает в агонических жжениях, случайная упорядоченность, неотлучная последовательность,

В процессе рождения младенец стопами касается ещё горячего пепла, праха своего же тела,

Невинности обнажённая нежность, уязвимая мера, но она обрастает корою, исщербляясь болью и увечьями.

*

Где я был и где быть мог, даже не знаю и не видел,

Волочащейся усталостью ног наливаются лужи,

Внутри бездна, она везде и всюду, но вот оно дно,

Это то самое место, где сумрак прилёг безвестный,

Балансировочный оптимум, инициатива не наступившей гармонии,

Болезненной иронией порождает исток,

Восход кинетикой плетённый срастается с взором,

Взаимность не рукотворна, она есть бог,

Движение за движением, порождение за порождением,

Лишь этим полнится сущность, перманентностью плетущейся формы,

Иначе её нет, она разогналась в бесконечном падении,

Но вдруг в полёте очнулась, волю узрев зримою участью.

Ты есть то, что есть явленность тебя, порождающая, порождающаяся.

В этом всё, в этом просто всё.

*

Они уходят, они бегут, они презрели мою дорогу, всё потеряно и ничего не вернуть,

В моём бреду не все утонут, но пожелал бы вам хоть глаз мокнуть, немного и тихонько, я никому не расскажу,

Огни далёкие ведь светят, величайшести вдоволь, нужны покорения, иначе никакой сюжетности, иначе никакого толку,

Свершение воздвигает меры и обрамляет суть, именно в свершениях рождены все основательные сдвиги, сего мира форму сумев изогнуть.

*

Я бы выжил, но не в этом мире, но не тут, мои лиры мою душу несут, посмертно рождённый уже бессмертие, ничего нового, всё прекрасно, нет и спешки, другие темпы, другие скорости, порой слишком медленно, хотя всё уже вплетено в этот круг, всевладычица безысходность, всевладычица несдержанность вершит и правит судьбы,

Их формами предстающими непокорными, выходками коронными провозглашается толк, Я видел, как голуби мира срут в полёте, видел их милость, и в плове, и в супе,

Эти темы щекотливые порицательных россказней из неоткуда, в тот же миг упраздняют восторг, тем превращаясь в ничто,

Так и мы полугости-полубоги раскидываем кости и флюиды, как слюни верблюды растягивают средь миражей по дюнам пустынным.

*