Как я пишу. На творческой кухне автора детских книг

Юлия Кузнецова Как я пишу: на творческой кухне автора детских книг

* * *

Вступление

Когда я закончила писать эту книгу, то сначала сообщила только мужу. Профессионалам побоялась. Скажешь кому: «Книгу закончила», – и всё вокруг становится слишком серьёзным. «А тебе не кажется, – задумчиво спросил муж, – что такие книги пишутся в конце жизни?» Я прикинула, сколько ещё ждать, и сникла. Дело в том, что я собиралась жить вечно.

Точнее, я так обещала детям. Они хотели заказать по интернету африканский цоизит, камень вечной молодости, чтобы настрогать мне из него таблеток. Взглянув на цену, я пообещала продержаться как можно дольше бесплатно. Но что делать с опытом творчества, которым до чесотки хочется поделиться? Выбор был невелик: ждать вечно и лопнуть или всё-таки записать все эти умные слова типа «композиция», «конфликт», «кульминация» (и что там ещё на «к») и рассказать, как обстоят с ними дела у меня и моих коллег по клавиатуре.

Вышла гора статей. Их можно было бы по очереди выпускать в мир с помощью «ЖЖ» или «Инстаграма». Но я по привычке оформила эту гору в книгу. Руководство ли это по писательскому мастерству? Нет. Пошаговый план по созданию текста? Нет. Что же это такое?! Творческий опыт, которым мне надо срочно поделиться, чтобы не лопнуть!

Обо мне

«Меня зовут Юлия Кузнецова, и я детский писатель». Так я обычно начинаю разговор, когда встречаюсь с читателями в библиотеках, школах, на книжных праздниках и фестивалях. Рассказываю о своём творчестве, о том, как начала писать, как вышло, что я сочиняю именно детские книги. И неизменно речь заходит о том, как именно происходит этот процесс. Как я создаю персонажей? Много ли в них реальных черт? Что меня вдохновляет? Как я справляюсь с ситуацией творческого затыка?

Тема писательского труда занимает меня давно. Готовясь к поступлению на филологический факультет МГУ, я с огромным интересом читала не только классику, которую положено освоить по программе, но и эссе, статьи и книги о писателях, смотрела фильмы, ездила по разным усадьбам, где творили гении русской словесности. Ещё в школе я с упоением читала книги из серии «ЖЗЛ», и моя мама дарила мне эти тома с огромной радостью. Только спустя много лет я поняла, что глотала книги этой серии со страшной скоростью по одной причине: все они, по случайному совпадению, были о писателях.

Однако я никогда не применяла к себе того, о чём читала. Эти истории казались мне рассказами о путешествиях в дальние страны, о покорении неведомых земель. До тех пор, пока я не написала свой первый роман о мышонке по имени Архимед. Правда, этот роман никто не смог прочитать, настолько коряво там были изложены мысли и неинтересно выведена сюжетная линия. А главное, было неясно, зачем я всё это сочинила? Что я хотела сказать? Вопрос для начинающего писателя очень болезненный: зачем вы всё это придумали?

Но если преодолеть волну обиды, которая возникает в ответ на вопрос, и в самом деле задуматься: «Зачем я пишу?», – если поверить в свои силы, в то, что тебе всё-таки нужно и важно написать, тогда встаёт другой вопрос. Как это сделать? Мне кажется, что если погрузиться в эту тему, если перелезть через бугры сомнений, комплексов и страхов, которые есть у каждого, абсолютно каждого из нас, то тут-то и открывается просторная, неведомая страна. Её так увлекательно исследовать и завоёвывать: это страна творческого осмысления жизни, создания удивительных образов, шаг, который одновременно позволяет и заглянуть внутрь себя, и погрузиться вглубь реальности. Как радостно находиться в этой стране! Именно об этой всепоглощающей радости пишет Рэй Брэдбери в своём знаменитом эссе:

И всё-таки, если бы меня попросили назвать самую важную составляющую в арсенале писателя, силу, которая придаёт материалу именно такую, а не другую форму, и уносит его туда, где ему хочется оказаться, я бы ответил так: его драйв, его упоение своим делом[1].