Как я споила привидение

Сулима Елена Как я споила привидение

Елена Сулима

Как я споила привидение

Так получилось, что неожиданно для себя, во Флоренции я оказалась одна.

Оказалась и обалдела. Не могу объяснить от чего. Скорее всего от всего. Ощущения своего космического одиночества и падения из этого своего космоса туда, где есть все-все из моих снов о человечестве, но не было и нет еще меня.

Отель, в котором мне был заказан номер, располагался в старинном здании в центре города. Я без труда нашла его, вошла в его маленький холл, назвалась, хозяин протянул мне ключи и долго путано, на своем языке плюс мимика, жесты, рисунки на листе бумаги, объяснил - как мне найти мой номер. Для этого надо было подняться вверх на лифте до третьего этажа, потом спуститься по парадной лестнице на этаж ниже, пройти по коридору налево, подняться по лестнице на этаж выше, потом пройти еще налево, потом спуститься на два этажа, потом...

Я кивнула, и уже на втором повороте поняла, что оказалась в настоящем итальянском дворце - бесконечном, замкнутом лабиринте. Я бросила на пол свои сумки, и во мне включился азарт спелеолога оказавшегося в незнакомых ему катакомбах, потому что в подростковом возрасте увлекалась спелеологией.

Я блуждала по зданию часа два. Дом, казавшийся с улицы просто старым каменным домом, оказался прямоугольным дворцом с четырьмя фасадами и внутренним колодцем двора. С его парадной лестницы нельзя было попасть выше третьего этажа, - так как выше располагалась прислуга, а ей парадная лестница ни к чему, этим и объяснялась частая смена лестниц в его лабиринте - у каждого вида прислуги был свой вход и свой доступ по лестницам к той части здания, где они работали.

Тая обиду, что мне дали номер на верхнем этаже, то есть где, как я думала, располагались совсем разнорабочие, я упрямо искала свой номер и регулярно встречала несчастную пожилую супружескую чету немцев, которые, оказалось, плутали в этом здании гораздо больше меня. То я наталкивалась на них сидевших на ступенях лестницы и утирающих пот, то вдруг я напарывалась на них, стоявших как столбы в состоянии полного отупения на полутемном перекрестке коридоров, то вдруг слышала их призывный не просто вопль, а вой. Кончилось тем, что когда я уже хоть как-то смогла опознать те перекрестки на которых я была, они, встретив меня в очередной раз, в отчаянии схватили меня за руки и скорее мимикой и жестами, начали отчаянно умолять отвести их назад на рецепшен.

Я была не в лучшем положении, чем они. Но, наверное, в одной из прошлых жизней я все-таки была, не Сарой Бернар, а сербернаром. Во мне включился животный инстинкт спасателя и я их повела. Самое странное, что минуты через три я нашла огромные, потерянные ими чемоданы, потом свои дорожные сумки, а через десять минут мы взмыленные, с глазами как у лунатиков стояли перед управляющим отеля - пожилым итальянцем. Оказалось, что весь этот огромный отель обслуживает одна небольшая семья: папа хозяин, он же - управляющий и главный консьерж, его дочка и жених дочки, занимающиеся всем, чем придется. В первую половину дня им помогают два студента. Сейчас все при деле, а хозяин не может покинуть рецепшен, поэтому нам остается сидеть и ждать, пока не появится кто-нибудь, кто сможет проводить нас. Взглянув на несчастных, уже в полуобморочном состоянии пожилых немцев, я безмолвно взмолилась за них, забыв о себе. Они были явно на грани парного инфаркта. Мои молитвы всегда имеют силу, но до этого надо меня довести, - тут же появилась дочь хозяина, и даже не подумав помочь старикам волочить их чемоданы, она легко махнула рукой, призывая идти за ней. Мы снова двинулись в путь по лабиринту лестниц и коридоров, с трудом поспевая за порхающей девицей. Вскоре немцы достигли своего покоя. В мой номер дорога оказалась гораздо длиннее, но я сумела запомнить ее. Девушка указала мне на дверь в конце узкого, обитого бордовой тканью, освещенного тусклыми лампочками, коридора и словно исчезла.

Я ступала по кроваво- бордовому паласу, и оглядывалась: на узких дверях по бокам коридора - золотые таблички, на которых было написано "Лаура", "Лукреция"... На двери моей комнаты оказалось написано: "Леонардо". "Леонардо" - я обомлела. Мои друзья полушутя частенько называют меня: "Ну ты и Леонардо", благодаря разносторонности моих талантов. Увы бог так дал, что я не только писатель и поэт, весьма признанный в кругу коллег-специалистов, автор нескольких романов, а так же периодами преуспевающий художник, плюс астролог, который как было признано желтой прессой, - единственный, который никогда не ошибается, но к тому же что-то интуичу в технике, и в критические моменты беру на себя починку поломок, которые выбивают всех из колеи, или модифицирую нечто под более удобное. Поэтому табличка "Леонардо" ошарашила своим совпадением.