Как я стал боевым магом (СИ)

На мосту неподвижно стояла обнажённая девушка. Стояла на самых перилах, словно гимнастка на бревне, не боясь свалиться в тёмную воду ещё не застывшей реки. Высокая, стройная, с тугой грудью и длинными светло-голубыми волосами, которые бились на сильном ветру, как знамя. Девушка смотрела нас, не обращая внимания на холод и снег.

Люди, проезжавшие мимо, останавливались и фотографировали её, не вылезая из машин.

— Наш разговор окончен, посрединник, — жёстко сказала берегиня.

Она с подружкой развернулась и быстро пошла прочь, оставляя нас наедине с этой новой гостьей. А девушка легко спрыгнула с перил на пешеходную дорожку и шагнула к нам. Я замер, боясь шелохнуться, глядя на лишённую зрачков сплошную синеву глаз. Когда она подошла вплотную, то приподняла ладонь, в которую скользнул вплетённый в косу Александры черепок. Девушка ещё немного постояла, разглядывая его, прежде чем выпустить.

Потом она повернула голову в сторону Оксаны, растеряно стоящей в сторонке, и та выгнулась дугой, как от сильной боли. Из глаз её хлынули слёзы. Она бы упала, не подскочи сзади Кузнецов. Я попытал поставить барьер, но его смело в одно мгновенье. Не зная как поступить, я сжал в своих руках всё ещё выставленную вперёд ладонь гостьи.

— Не обижай её, — тихо произнёс я, обращаясь к богине.

— Я дала ей вторую жизнь и сейчас забираю плату, — ответила хозяйка реки голосом Оксаны, удивлено посмотрев на мои руки.

— Не убивай её, пожалуйста.

— Я не убью. Я лишь читаю её душу.

— Ты делаешь ей больно.

— Надо дочитать.

Три минуты растянулись как три часа. Всё это время мы так и стояли. Оксана в эпилептическом припадке на руках у Николая, я с богиней и Александра, на ощупь ищущая перила моста. Сила, исходящая от богини, слепила её.

Наконец, навья глубоко вздохнула и вцепилась в куртку Кузнецова, как знак того, что чтение окончено.

— Мне нужно тело, посрединник, — произнесла хозяйка реки. — Ты мне поможешь, или я заберу тело твоей названной дочери.

Глава 25

Богиня смотрела на меня холодным взглядом, от которого становилось не по себе. Ничего человеческого нем не было, лишь бездонные колодцы очей, сменившие цвет с голубого на тёмно-серый, как вода в той реке, откуда она вышла. Вспомнились слова Полоза про лешего, что змей не человек, а хозяин леса ещё меньше. Неужели все высшие духи такие? Но тот хотя бы притворялся, а этой было всё равно, что подумают.

Я не стал глядеть на Оксану, и так знал, что она сейчас была в диком ужасе. Душу резануло. Я привык к навье, и она действительно стала мне как дочь. Не отдам этой богине Оксану. Вот только силой отстоять своё проблемно будет.

— Позвонить надо, — тихо сказал я, лихорадочно соображая, что делать.

— Позвонить, — произнесла совсем другим голосом богиня, играя словом на языке, — позвонить. Позвонить в колокол. Позвонить по телефону. Поговорить с другим звоня. Голос через небо. Да. Звони.

Она словно листала справочник, не за этим ли читала Оксану?

Я осторожно достал телефон и набрал номер Белкина.

— Быстрее, я занят, — донеслось из трубки.

— Это важно.

— Берегини сорвались? Не страшно, потом ещё попытаемся.

— С берегинями нормально.

— А что тогда?

— Река.

— Минуту, — произнёс начальник.

Из телефона донеслись глухие извинения каким-то людям.

— Я весь во внимании, — вскоре продолжил он.

— Хозяйка реки проявила себя.

— Жертвы есть?

— Пока нет.

— Где она?

— Прямо передо мной. Мы на Ноябрьском мосту. Она тело хочет. Говорит, или я ей нахожу тело, или она Оксану утащит.

— Я сейчас подниму на уши нужных людей, а ты время тяни. Может, обойдётся. Смотрел фильмы про переговорщиков с террористами? Вот так и делай.

— Товарищ полковник, я не отдам Оксану. Если она попытается, то я приму бой, — ответил я, подняв глаза на богиню.

— Ты погибнешь, — тихо произнёс начальник.

— Пусть, но я не отдам её.

— Не накручивай! Конопать ей мозг до последнего.

— Товарищ полковник, можно тогда без резких фраз.

— Она нас слышит?

— Да.

Начальник ругнулся и сбросил трубку.

Я сжал телефон в руке окоченевшими пальцами и глянул на замерших товарищей. Александра вцепилась в перила моста и тяжело дышала. Кузнецов махал рукой, какому-то мужчине на машине, чтоб тот спрятался и ехал дальше.

Оксана. Она стояла с остекленевшим взглядом, слезами на глазах и дрожащими губами.

— Будет тебе тело, — произнёс я, повернувшись к хозяйке реки. — Пойдём.

Богиня молча пошла за мной, ступая босыми ногами по обледеневшему мосту.

Пока двигались, вдалеке стали слышны завывания сирен. Полицейские машины начали перекрывать улицы, чтоб уменьшить количество случайного народа. Наверняка сюда стаскивают войска, поднятые по тревоге. Я не знал, какое ей нужно тело и просто шёл по городу. Просто чтоб брести по самой длинной улице города. Алый проспект.

Над рекой с шумом прошлись два вертолёта М-24, разворачиваясь на новый круг. Теперь они будут сопровождать нас до конца пути, меняясь для заправки с другими парами.