Как я стал хозяином странного замка в другом мире (СИ)

Я не стал сопротивляться, на расспросы не было сил. Опираясь на плечо девушки-призрака — вот же юмор — я медленно двинулся в направлении белого трона, обитого чёрной тканью, где каждый раз просыпался в Полуночи. Последние несколько шагов дались особенно тяжко, но в итоге я рухнул на сиденье с изяществом мешка с цементом.

Последнее, что я почувствовал — нежное прикосновение ледяных пальцев к щеке.

— Возвращайтесь. Я буду ждать.

Будильник, как выяснилось, надрывался седьмую минуту подряд, и не хотел затыкаться даже когда я разблокировал телефон и старательно свайпнул полоску «вкл-выкл». Пришлось отправлять подвисшее устройство на перезагрузку, а самому ползти в ванную.

Среда. В отличие от предыдущих дней, когда я просыпался бодрым и набравшимся сил, сегодня самочувствие было отвратным. Примерно таким, как если бы я лёг не по расписанию, а часиков эдак в пять утра, желательно хорошенько перед этим накатив. Голова раскалывалась, нос еле дышал, горло саднило. Умывание сделало из меня подобие человека, зарядка и чай окончательно разбудили, но лишь до минимально доступной функциональности.

Состояние хорошо знакомое, просто почему-то заглянувшее без предпосылок. Если не считать похода в замке, разумеется. Ну а что, подхватил что-то от Луны, ещё во время боя, чуть позже стало хреново, а вот теперь проснулся, и…

Подхватил, очевидно, бешенство. Если всерьёз рассматриваю такой долбанутый вариант.

Сегодня с транспортом была полнейшая жопа. Я опоздал на десять минут — и по словам коллег, разминулся с Боровом чуть ли не на пороге. Судя по всему, он заскочил в филиал с утра пораньше, выглядел в самом деле как после болезни или с бодуна и потратил минут пятнадцать на внимательный осмотр зала. Немногочисленные сотрудники «Техно-супер», кто это застал, сперва подумали, что это утренняя проверка для выявления опоздавших — шеф периодически такие устраивал, разнося в пух и прах любого, кто посмел задержаться хоть на минуту. Но Боров удивил всех, когда свалил и даже не заскочил в кабинет.

Меня искал, что ли? Чтобы лично объявить, что опоздавшим премий не положено? Да нет, бред, мог бы просто дождаться и поглумиться перед всеми. Любое отклонение от обычного поведения Борова единодушно считалось хорошим знаком, но вся эта ситуация вызывала неясную тревогу. Не за урода-шефа, понятное дело, и даже не за обещанную им подачку. Возможно, это просто грипп — которым я сегодня щедро поделюсь со всем коллективом.

Удивительно, но к обеду моё самочувствие резко поползло вверх, я воспрял и даже получил мимолётную улыбку от проходящей мимо Анны. Не бог весть какой знак внимания, но дыхание у меня, признаться, прихватило. Я не подходил для неё по любым меркам, даже если бы получил три повышения подряд и прикупил бы нормальный шмот. И всё же, почему-то эта безупречная красавица улыбнулась именно мне, а на прошлой неделе ещё и посоветовала не торопиться с заявлением. Пожалуй, всё ещё недостаточно, чтобы куда-то её пригласить, особенно в режиме нищеброда, но если будет третий раз…

К слову о бабле — его не было, от слова «совсем». Зарплата послезавтра, да ещё и вечером, а на карте — по нулям. На ужин только надоевший суп, даже полбуханки чёрного хлеба к нему не взять. Девушку он, блин, на свидание звать собрался.

Работа кончилась внезапно — день пролетел, как обычно пролетают выходные, а не середина рабочей недели. Сегодня была хорошая возможность напроситься к Илюхе на пивко и рагу, если он конечно его не слопал, но я отложил её на потом. Если я хочу увидеть, что будет дальше в Полуночи, надо спать дома. Не помешало бы перед этим похавать нормально, но чего уж тут?

Автобус не доехал ровно одной остановки до моей — это случалось один раз из четырёх, так что я успел привыкнуть. Дорога домой пешком планомерно выросла с пятнадцати минут до получаса, но я в целом не был против — даже в такую поганую погоду. Эта часть района считалась «лучшей», что на удивление не делало её приличной. Просто вместо развалюх-пятиэтажек здесь высилась какая-никакая типовая застройка, от девяти до двадцати этажей, местами работали фонари и даже имелся крохотный парк. Да, по ночам туда могли соваться только наркоманы и самоубийцы, но возможность выбора сама по себе вселяла подобие спокойствия. Даже в меня, поселившегося в худшей половине этого райского уголка.

Пронзительный визг тормозов ударил по ушам, когда я переходил дорогу в квартале от дома. Переходил ровно по пешеходному переходу, на вполне прилично освещённой улице — что не помешало новенькой синей «Ладе» вылететь из-за угла и успеть затормозить лишь в самый последний момент.

Точнее, нет. Водитель не успел, затормозил слишком поздно — это я заметил, сидя на заднице и лбом почти касаясь переднего бампера, метрах в пяти от жёлтых и белых полосок перехода. Он бы сбил меня, рассекая на восьмидесяти-девяноста. Сбил бы, не отпрыгни я на эти самые пять метров назад, только по приземлению поскользнувшись и упав на пятую точку.