Как я стал летчиком

Балаганск стоит на реке Ангаре, а Усть-Кут — на Лене. Между этими двумя реками тянется полоса суши шириной в двести пятьдесят километров. Перелететь это расстояние при хорошей погоде — очень нехитрое дело. И я не беспокоился.

Утром самолет заправили горючим, пассажиры уселись, и я взлетел.

Немного погодя в воздухе стали попадаться клочки тумана. Потом он стал сплошным, а только вершины гор поднимались из белого моря облаков. Внизу ничего не было видно.

Но моим расчетам, самолет уже был над Леной. Но как сядешь в таком тумане? Ведь это все равно, что садиться впотьмах.

Будь я один в самолете, можно бы рискнуть сесть. Но сзади меня сидели пассажиры, среди них были маленькие дети. Я не имел права рисковать жизнью людей. Я должен доставить их на место целыми и невредимыми.

Не чуя беды впереди, я приказал перед отлетом не наливать в баки много бензина. Путь ведь очень короткий. Каких-нибудь два часа.

А туман все сгущался. Что же делать, однако, если выйдет весь бензин? Куда садиться?

И неизвестно еще, что внизу — вода или суша. Хорошо, если вода. А если земля? Ведь на нее на лодке не сядешь.

Думая так, я оглядывался по сторонам. Заметил, что в одном месте полоса тумана гуще, чем в других. Подумал: если туман здесь гуще, значит внизу река.

Повел самолет над этой полосой. Напряженно вглядывался вниз, не будет ли в тумане «окошка». И действительно, через несколько минут окошко нашлось, и в нем мелькнула вода.

Значит, все в порядке. Летим над Леной!

Потом вдали показалась открытая от тумана вода. Я направил туда самолет и оказался над рекой. Только что́ это за река?. На Лену не похожа. Раздумывать было некогда — бензин весь. Но я уже не волновался. Знал: раз внизу вода — значит, сяду. Оглянулся назад. Ребятишки спали за спинкой моего сиденья. Пассажиры спокойно дремали или закусывали, переговариваясь знаками. Моторы с их шумом мешали говорить. Лица у всех были спокойные. Никто не подозревал, какая беда надвигалась на всех… Я посадил самолет у какой-то глухой деревушки.

Когда на берег прибежал народ, я спросил, далеко ли до Усть-Кута. Никто не знал, что это за место. Оказалось, что никакого Усть-Кута поблизости и не было. А мы сидели не на Лене, а опять на Ангаре, только гораздо дальше от места, где был Балаганск. Заблудились в тумане…

_____

В том месте, где Лена впадает в океан, находится множество маленьких островов.

Один из этих островов называется Дунай.

Добраться до него можно или на лодке, или зимой по льду.

Пароход к Дунаю подойти не может — мелко.

В 1933 году на Дунае построили радиостанцию и поселили трех зимовщиков. Их перевезли туда зимой на собаках.

Сначала им жилось ничего, а потом вдруг радиостанция на Дунае замолчала. И никто не знал, что сталось с зимовщиками.

Может быть, зимовщики заболели? Может быть, у них нет продовольствия и им грозит голодная смерть? Нужно как можно быстрее снять их с острова. А как это сделать? На лодке плыть долго. Пароход к острову подойти не может. Решили послать самолет. Полетел я на Дунай за зимовщиками…

Только вот беда: долго не удавалось найти этот островок среди множества других. Их внизу пропасть, и который из них Дунай, неизвестно. Понимали, что где-то здесь близко, а где? Искать мешал туман. А когда попробовали сесть, то наткнулись на мель. Еле выбрались опять в воздух.

Пролетая над одним островом, увидели внизу на отмели какие-то странные предметы. Нам показалось, что это лежат ржавые железные бочки.

Я подумал: может быть, где-нибудь разбило баржу, волнами принесло сюда и выбросило на берег эти бочки. Решил снизиться и посмотреть поближе. Но вдруг бочки зашевелились и подняли кверху страшные, клыкастые морды.

Это были совсем не бочки, а моржи…

А Дуная все не было. Куда он девался?

Наконец механик увидел внизу что-то похожее на дом. Вернулись и еще раз прошли над этим местом. Действительно, белые метеорологические будки. Дунай!

Но как сесть? Со стороны моря большие волны, а со стороны реки, должно быть, мелко. Некуда садится!

Однако людей нужно спасать. У них ведь вся надежда на нас.

Рискуя разбиться, сели на мелком месте. Бросили якорь. На берегу суетились в страшном беспокойстве три человеческие фигуры.

Мы спустили с самолета резиновую лодочку; в нее сел мой помощник. Спустя час на самолет поднялись зимовщики. Они были очень бледные, худые и слабые. Им пришлось полтора месяца питаться одним моржовым мясом, а из остальных продуктов остался всего лишь маленький мешочек пшена. Они его не ели — берегли на случай, если кто-нибудь заболеет. Моржовое мясо очень жесткое и грубое. Его даже здоровый человек с трудом ест, а больному совсем невмочь.

Наш самолет прилетел во-время.

_____

Однажды я сделал посадку в устье реки Олеши.

Бросил якорь, и всем экипажем вышли на берег.

На берегу — якутская деревня.

Остановились на ночь в большой чистой избе старого якута. Он кормил нас гусятиной, а мы его угощали хорошим табаком и московскими конфетами.

Весть о нашем прилете разнеслась далеко по тундре.

Люди приезжали издалека только затем, чтобы посмотреть диковинную птицу — самолет — и людей, прилетевших из красной Москвы.