Как я стал собой. Воспоминания

Такси, в котором я ехал в этот город из аэропорта, миновало бесчисленные жалкие лачуги бедняков. Каждая из них была снабжена угольной плитой, выплевывавшей дым и копоть в воздух, от которых нещадно саднило в глотке. И к двум часам дня весь этот чад застил солнце. Исхудалые попрошайки, слепцы, прокаженные и истощенные, с остановившимся взглядом дети поджидали меня всякий раз, как я выходил из отеля. Прокаженные гнались за мной квартал за кварталом, угрожая коснуться меня своими язвами, если я не дам милостыни. Я всегда выходил на улицу с набитыми мелочью карманами, но нищета и нужда были неутолимы. Я старался, как мог, применять техники випассаны, но равновесия достичь никак не удавалось. Моя медитация начинающего практика оказалась бессильна против настоящего смятения.

Проведя три дня в Калькутте, я сел в поезд и прибыл в священный город Варанаси поздним вечером, оказавшись единственным туристом на всем пустынном вокзале. Спустя час к вокзалу подъехал велорикша и согласился, вдохновенно поторговавшись, доставить меня в Варанаси и помочь найти жилье. Но город был настолько наводнен паломниками-буддистами, что найти пустую койку оказалось проблемой.

Наконец, после двухчасовых поисков я нашел крохотную комнатушку в тибетском монастыре, вполне приличную, но шумную. В ту ночь я спал очень мало, поскольку громкие и радостные тантрические песнопения длились до рассвета. В последующие дни я посещал семинары, классы йоги и упражнения по медитации в разных монастырях. Хотя практик из меня был никакой, семинары и лекции показались мне очень интересными – я ни на минуту не усомнился, что в буддийской традиции присутствует великая мудрость. Но записываться на дальнейшее обучение медитации не стал. В то время это казалось мне проявлением эгоцентризма – в другом месте у меня была целая жизнь: жена и дети, которых я глубоко любил, моя собственная работа и мой собственный метод служения другим.

Я катался на лодке по Гангу, видел ежедневно совершающиеся кремации вдоль берега реки и орды обезьян на деревьях и крышах, обследовал окружающую территорию с проводником, студентом университета, у которого был мотоцикл. Далее я отправился в Сарнатх, буддийский священный город со многими почитаемыми местами поклонения – например, оленьим парком, где Будда впервые учил дхарме своих последователей, а также дерево бодхи, выращенное из срезанного побега того первого древа, под которым Будда обрел просветление.

Когда я явился на вокзал, чтобы купить обратный билет в Калькутту, где должен был сесть на самолет и вернуться в Соединенные Штаты после остановки в Таиланде, кассир сообщил мне, что билетов не будет еще несколько дней. Я был озадачен, поскольку здание вокзала показалось мне сравнительно безлюдным. Вернувшись в отель, я попросил менеджера о помощи, и он с улыбкой проинформировал меня, что решение этой загадки очень простое и я еще не разобрался, как в Индии делаются дела. Он сопроводил меня обратно на вокзал, попросил дать ему пятидолларовую купюру, сунул ее кассиру, и тот немедленно и с большой любезностью обеспечил меня билетом. Сев в поезд, я обнаружил, что оказался единственным пассажиром во всем вагоне второго класса.

Из Калькутты я вылетел в Таиланд, где совершил экскурсию по плавучим рынкам и буддийским святыням, а также имел интересную беседу за чаем с буддийским ученым. Я договорился с ним встретиться благодаря одному другу на родине.

Вечером приятель моего кузена Джея повел меня на «светскую» экскурсию по городу. В большом рыбном ресторане, куда мы зашли поужинать, официант не выдал нам меню, а сопроводил к пруду, окружавшему ресторан, и попросил выбрать себе рыбу. Затем он выловил ее сачком на длинной ручке и подвел нас к большой корзине со свежими овощами, где я выбрал гарниры. Я старался по мере сил давать официанту указания с помощью единственной фразы, которую знал по-тайски – Phrik rxn («Без перца чили») – но, должно быть, исковеркал слова, ибо они вызвали такой гомерический хохот, что другие официанты сбежались к нам, чтобы присоединиться к веселью.

После ужина мой гид повел меня на первый (и единственный в моей жизни) тайский массаж всем телом. Помощница проводила меня в комнату, попросила раздеться и вымыться, после чего с ног до головы натерла мою кожу массажным маслом. Как только она закончила, вошла массажистка, невероятно красивая обнаженная женщина, и начала массировать меня. Спустя пару минут до меня дошло, что я неверно понял термин «фул-боди массаж»: речь шла не столько о том, что массировать будут все мое тело, сколько об использовании массажисткой всего ее тела. Под конец массажа она улыбнулась, поклонилась и поинтересовалась в самой деликатной манере: «Возможно, вы желаете чего-то еще?»