Как я стал знаменитым, худым, богатым, счастливым собой

Вернувшись в свой номер в гостинице, я открываю книгу, «путаницу мысли», и погружаюсь в чтение. Во-первых, введение, написанное Джесси Буок, профессором исландской и древнескандинавской культуры в Лос-Анджелесе: «В отличие от богов греческой и римской мифологии, [северные боги] редко ссорятся между собой за контроль над человеческими или полубожественными героями, а также они не пользуются удовольствием бессмертия. Их вселенная постоянно находится в опасности, и их действия часто имеют непредвиденные последствия».

Ничего себе. В Древней Исландии даже жизнь богов была жесткой. Зачем быть богом, если вы не можете наслаждаться самодовольством и безнравственностью? Разве не в этом вся суть божественности?

Я начинаю читать. Многие рассказы трудно понять даже в этом, хорошем переводе. Я нахожу раздел под названием «Высказывания Мудрых». В нем прямое обращение ко мне. Языческое печенье-предсказание.

Совет для путешественников:

Кто путешествует много, нуждается в остром уме.
Глупец должен оставаться дома.

Для пьющих:

Чем больше человек пьет, тем меньше он понимает,
Становится запутанным дураком.

Но моя любимая — вот эта жемчужина:

Лучше всего, чтобы человек был среднего ума,
Немного хитрый и немного умный.
Образованный человек, чьи знания глубоки,
Редко бывает счастлив в сердце.

Среднего ума, значит. Мне никогда не приходило в голову, что с нами может статься, если мы будем слишком мудрыми, слишком образованными. Стоило познакомиться с язычниками, чтобы усвоить этот жизненный урок.

Я сижу в кафе под названием «Культура». Это одно из немногих международных мест Рейкьявика, эклектично украшенное место, где хумус подается испанскими официантами. Завершением живой интернациональной картины является молодой человек, сидящий напротив меня, — американец по имени Джаред Библер. Он жил в Исландии в течение последних двух лет. Джаред сияет — по-другому не скажешь, губы его скручены в хроническую ухмылку. Он выглядит раздражающе счастливым.

— Итак, Джаред, — говорю я, выбрав прямой подход, — какого черта ты делаешь в Исландии?

Джаред усмехается, растягивая губы в улыбке чеширского кота.

— Иногда жизнь заносит вас куда-то, — говорит он загадочно.

Чтобы полностью понять загадку Джареда Библера, вам нужно знать кое-что о международной авиации. Исландия находится непосредственно на воздушном коридоре в Северной Атлантике. Это означает, что люди, направляющиеся из Нью-Йорка, скажем, в Лондон, летают прямо над Исландией, так же, как люди, направляющиеся из Нью-Йорка в Лос-Анджелес, летают прямо над Канзасом. Исландия, другими словами, это страна-эстакада.

Но американцы, когда они думают о переезде, они думают о Северной Каролине или Северной Дакоте. Они не думают о Канаде. Или Исландии.

Хорошо, я признаю, что нас всех иногда посещает желание собрать чемодан и уехать куда-нибудь далеко-далеко. Обычно, правда, эта даль включает в себя белый песчаный пляж или, по крайней мере, солнечный свет. Почему Исландия?

— Мне просто нравится здесь.

— Да, но что тебе здесь так нравится?

Джаред делает глубокий вдох, а затем, с размеренной страстью, говорит мне, что он любит в Исландии. Я пишу все, едва успевая.

Он любит брызги горячей воды из-под земли, геотермальное золото. Он любит, как люди приглашают вас на кофе без особой причины и говорят часами ни о чем.

Он любит то, как исландцы ласково называют свою страну «Ледяной Куб». Он любит тот факт, что, даже не пытаясь, он уже знает трех членов парламента. Он любит идти в погожий день по свежему снегу, который хрустит под ногами, как небесный пенополистирол. Он любит хоры, поющие вдоль главной торговой улицы в декабре, их голоса, сильные и сияющие. Он любит тот факт, что пятилетние дети могут спокойно ходить в школу в одиночку в предрассветной темноте. Он любит волшебное, потустороннее чувство невесомости в центре метели.

Он любит то, что, когда ваш автомобиль застрял в снегу, кто-то всегда, всегда останавливается, чтобы помочь. Он любит, как исландцы аплодируют, когда самолет приземляется в международном аэропорту в Кефлавике, только потому, что они счастливы быть дома. Он любит, что исландцам удается быть чрезвычайно гордым народом, но нисколько не высокомерным. И, да, он любит — не терпит, но именно любит — темноту.