Как я тебя безгранично люблю

В совершенно приподнятом настроении я открыла дверь палаты Сокола, даже не постучавшись и я увидела в палате Инну. Она держала одной рукой Сокола за руку, а другой поглаживала по щеке. Что она здесь вообще забыла? Ревность вновь начала разжигать почти потухший костер в моей душе.

Увидев меня, Инна улыбнулась и показала мне рукой на стул. Хотела, чтобы я присела.

Я села на стул и не могла вымолвить ни слова. Настолько уж меня поразило появление этой девушки в то время, когда она была совершенно не нужна.

– Ты ведь Сара, верно? – спросила она меня. – Девушка- гонщик!

– Я не девушка- гонщик. – отрицательно покачала я головой.

– Правильно, ты легенда! О тебе все говорят. Прославилась после первого победного заезда. Я искренне рада за тебя.

– Спасибо, но мне твоя радость совсем не к месту.

– Пожалуйста, не груби мне. Я знаю, что Леша тебе небазразличен. – Инна старалась говорить тише, поскольку Сокол спал. – Ты ему тоже небезразлична. Я вижу это, знаю.

– Откуда ты можешь знать?

– Потому что таких людей, как Сокол я вижу насквозь. Ты знаешь какое у него было тяжелое прошлое и ведь ни один человек не смог помочь ему справиться с ним, а ты смогла. Даже я пыталась это сделать, но у меня ничего не выходило, а ты смогла. Черт возьми, ты смогла! Я не знаю, как ты смогла это сделать, но я от души благодарна тебе за это. Тебе больно от того, что он не подпускает тебя к себе, ничего тебе не рассказывает, но всему свое время и он обязательно откроется тебе, вот увидишь. Леша любит тебя и этот факт ничего не изменит.

– Он сказал, что ты для него единственная девушка и кроме тебя никто ему не нужен.

– Он лгал! Он лгал тебе, а после того, как ударил, был сам не свой. Проклинал себя за то, что так поступил с человеком, который пытался помочь ему, а он отказался от этой помощи. Ему не дает покое прошлое и именно оно мешает ему быть с тобой.

– Ты что- нибудь чувствуешь к нему? – осторожно спросила я Инну, надеясь, что ответит она честно.

Инна на минуту задумалась, наверно подбирала нужные слова или обдумывала как лучше ответить и наконец она заговорила:– Да, я люблю его.

Этого и следовало ожидать. Как бы я не хотела услышать обратное, я услышала то, что меньше всего хотела услышать.

Тут Сокол слегка пошевелился и открыл глаза. Первую, кого он увидел была Инна, а я сидела справа от нее. Я немного испугалась, что как только он проснется, то начнет вновь грубить, унижать, выгонять, но всего этого не произошло.

– Как ты себя чувствуешь? – с беспокойством спросила его Инна, снова взяв за руку.

– Замечательно. – ответил Сокол, еще не совсем отойдя ото сна.

– Я очень рада, что ты стал чувствовать себя лучше.

– Спасибо, я тоже.

– Тогда может быть, ты откроешься девушке, без которой буквально не смыслишь жизни и перестанешь мучить ее.

– Ты о чем? – не понял Сокол.

– О той, которую ты любишь, но отталкиваешь от себя, тем самым делая больно не только ей.

– О чем ты говоришь? Ты же знаешь, что я люблю тебя.

Как же тяжело мне было слышать эти слова, но я держалась молодцом и виду не показывала, что меня ужасно задевают слова, которые он говорил в адрес Инны.

– Алексей, не нужно говорить эти слова человеку, к которому ничего не чувствуешь и никогда уже не почувствуешь.

– Почему ты назвала меня по имени?

– Давай на этот вопрос я отвечу тебе чуть позже. Просто поговори с ней.

– С кем? – спросил Сокол и тут же перевел взгляд на меня.

– Со мной. – тихо проговорила я.

Инна вышла из палаты, оставив нас наедине. Я долго не решалась начать разговор первой. Я не знала, чтобы такое можно было бы сказать, чтобы не дай бог не сделать ему больно, не напомнить о чем- то плохом. К счастью, Сокол развеял воцарившуюся тишину.

– Итак, ты хочешь, чтобы я открылся тебе? – спросил он меня, скрестив руки на груди.

– Хочу.

– И ты не боишься, что все, что я тебе скажу, ужаснет тебя?

– Нет, не боюсь.

– Я столько наговорил тебе гадостей за эти две недели, чего только не делал для того, чтобы ты меня оставила в покое, а ты все равно здесь. Почему ты здесь, черт возьми?