Как я тебя потеряла

– В ту ночь, когда она умерла, Марк примчался сюда примерно в два часа. Он рыдал, был просто в истерике и что-то лепетал про Братство. Ричард отвел его в свой кабинет, явно считая, что там я их не услышу, но я все равно подслушивала. Марк рассказал Ричарду, как убил Бет. Он не знал, что это она, все получилось случайно. Он повторял и повторял, что не знал. Марк хотел пойти в полицию, но Ричард пресек эту мысль на корню. Он отправил его назад в Дарем и сказал, что со всем разберется. На следующий день, когда нашли тело Бет, полиция рыскала везде. Они хотели поговорить со мной, с Ричардом, с Марком. Потом они исчезли. Через три недели расследование было закончено, а мне оставалось только собирать осколки.

– Как вы могли притворяться, что не знаете?

Маргарет пожимает плечами.

– Проще, чем ты думаешь. У меня был выбор: или притвориться, будто я ничего не слышала, или разбить нашу семью, запятнать наше имя и отправить единственного сына в тюрьму.

Ну, если представить это так…

Маргарет встает и идет к окну, ища глазами мужа и сына. Ну хоть какой-то знак!

– Марк сломался, – продолжает она, голос звенит от переполняющих ее эмоций. – Он не мог продолжать учебу в университете, у него был нервный срыв. Как обычно, вмешался Ричард, заплатил кому надо и решил все вопросы. Даремский университет разрешил Марку учиться дистанционно, сын вернулся к нам. Только на самом деле мы получили назад не Марка. К нам вернулся совсем другой человек, и больше он никогда не был таким, как прежде. Он ненавидел Ричарда, ненавидел то, как отец решал все вопросы, брал все под контроль. Было ясно, что Марк винит отца в том, что тот не дал ему в ту ночь пойти в полицию. Марк съехал от нас и говорил всем, что Ричард мертв. Со мной он обошелся помягче – я эмигрировала в Испанию. – Она усмехается, но безрадостно. – Ричард все это время надеялся, что Марк вернется. Он продолжал ежемесячно отправлять Марку деньги на карманные расходы, пока тот не сказал: не прекратишь – расскажу всем, что случилось с Бет.

Деньги, которые я видела на сберегательном счету, были ежемесячными платежами на карманные расходы сына? Боже, я знала, что у Марка богатые родители, но даже примерно не представляла, насколько. «Кровавые деньги, – говорю сама себе. – Деньги, благодаря которым без вопросов исчезают трупы и воруют сыновей у матерей».

– А какое все это имеет отношение ко мне и моему сыну? – спрашиваю я, чувствуя, как мой гнев снова усиливается. Эта женщина ожидает, что я стану ее жалеть? Я только что выяснила, что провела последние четыре года своей жизни без сына, хотя он был жив, а она жалуется, что ее драгоценный выпускник Даремского университета отказывался принимать деньги на карманные расходы?

– Мы не видели Марка пятнадцать лет, и вдруг четыре года назад он возник у нас на пороге, чтобы рассказать, что случилось с Диланом. Целых пятнадцать лет. Ты считаешь, тяжело выдержать четыре года? Умножь на четыре и поймешь, через что прошла я, Сьюзан. И вот в один прекрасный день он появляется, сжимая в руке фотографию самого красивого ребенка, которого я только видела. Марк практически ворвался в дом, чуть не снес входную дверь и рявкнул на меня, что ему нужно поговорить с отцом. Когда они снова появились через час, Ричард сказал, чтобы я никому никогда не упоминала, что он был здесь. Сказал, что у матери ребенка психоз, она страдала от послеродовой депрессии и убила ребенка.

– Я никогда не стала бы угрожать своему сыну, – шепчу я, но очень эмоционально. – Я люблю своего сына.

– Я так и подозревала, – спокойно отвечает Маргарет, отходя от окна и снова усаживаясь напротив меня. – И даже после того дня Марк продолжал злиться на отца из-за случившегося в университете. Похоже, сейчас злится еще больше. Неделю назад он снова сюда примчался, орал, говорил про тебя, про фотографию, которую тебе прислали. После этого здесь стали появляться незнакомые люди. Я уверена, это частные детективы. Вначале я не знала, что происходит, но потом подслушала достаточно, чтобы понять. Они искали Дилана.

– Мне все говорили, что я его убила. – У меня по щекам текут холодные слезы, собираясь на ключице. – Как они могли его искать?

Наконец Маргарет смотрит на меня, и ее глаза полны жалости.

– Говорят, деньги развязывают языки, но это не всегда так, Сьюзан. Иногда деньгами покупают молчание.

– Что это значит? Что вы за люди такие? Почему вы ничего не сказали?

– Было слишком поздно. Я не знала всей правды, знала недостаточно, чтобы с уверенностью говорить, что Дилан жив, а ты невиновна. И правда еще раз угрожала убить нас. Если быть абсолютно честной, я вела себя эгоистично. Сын вернулся в мою жизнь, и я была ему нужна. Если ты нужна своему ребенку, Сьюзан, ты от него никогда не откажешься.

– У кого, по мнению Марка, находится Дилан? Куда он отправился?