Как я теперь живу

Тут, наверно, нужно предупредить, что я плохо разбираюсь в картах. Так что я, как типичный житель Нью-Йорка, зашедший в публичную библиотеку, вырвала и спрятала нужную страницу. И с тех пор я всегда таскала ее с собой. На Всякий Случай.

В тот вечер мы рано пошли спать, впрочем, как и в остальные вечера. Электричества не было, свечи горели слишком тускло, а сидеть в темноте было не очень-то весело. Мне не нравилась эта комната с фотографиями полуголых баб на стенах, и я знаю, что Пайпер тоже не любила ее, так же как и то, что ее братья далеко от нас.

Перед сном она окликнула меня:

— Дейзи!

— Что, Пайпер?

— Мне всегда хотелось иметь сестру, и если бы она у меня была, я бы хотела, чтобы она была похожа на тебя.

Она помолчала.

— Правда, я думала, что ее звали бы Эми.

— Ладно, ты можешь звать меня Эми, если хочешь, — засмеялась я. Но увидев, что она немного обиделась, перестала смеяться.

— Я и в самом деле твоя сестра, — сказала я.

Видимо, удовлетворившись этим, она ничего не ответила.

Я не сказала ей, что мне никогда не хотелось иметь сестру. Честно говоря, большую часть своей жизни я провела, отчаянно НЕ желая иметь сестру. Но только из-за тех обстоятельств, в которых бы она у меня появилась. И, кроме того, я и представить не могла, как сильно могу полюбить такую сестру, как Пайпер. Да и таких, как она, на свете больше не было.

— Что будет с нами? — спросила она.

— Не знаю, — ответила я. — Но пока мы вместе, с нами ничего не случится. Ты знаешь, что значит «непобедимые»?

Она кивнула, потому что за свои девять лет она прочитала больше книг, чем большинство людей прочитывают за всю жизнь.

— Так вот, пока мы вместе, мы непобедимы, — сказала я.

— Мама, наверно, так переживает из-за нас, — хриплым голосом произнесла Пайпер.

Наступила тишина, в которой сквозило такое отчаяние, что я присела на кровать Пайпер и стала гладить ее по волосам, стараясь не думать о тете Пенн и о том, что с ней и жива ли она еще. Но Пайпер была права. Если бы я была их матерью — будь то война или нет — я бы сошла с ума, не зная, что стало с моими детьми и живы ли они вообще.

Наконец Пайпер заснула. Я вернулась в свою кровать и стала думать обо всем, что случилось.

Теперь, когда я была далеко от Эдмунда, я могла побыть более-менее наедине со своими мыслями. Я думала обо всех тех изменениях, которые ворвались в мою жизнь. Например, о том, как можно полюбить кого-то больше, чем себя, да так, что малейший страх, что тебя могут убить на этой войне, становится переживанием о том, чтобы они остались живы.

Все запуталось еще и потому, что Пайпер я любила покровительственной любовью, а Эдмунда, мягко говоря, немного по-другому. А так как до этого у меня было столько же опыта в сексе и отношениях с парнями, сколько в общении с братьями и сестрами, я слегка растерялась, когда сразу столько самых необычных людей на свете окружили меня своей заботой.

И чтобы до конца все запутать, я решила, что теперь я отвечаю за их счастье и безопасность. Я пришла в ужас от мысли, что окружающий мир может их увлечь или развратить. Во мне произошла явная перемена, так как поначалу я просто вспоминала о том, как они приносили мне чай и держали за руку. Но я не смогу сказать, в какой момент эта перемена наступила.

От всех этих мыслей у меня закружилась голова, и мне захотелось поговорить с кем-нибудь об этом. Раньше мы с Лией покупали разные неформальные журналы, но о подобных ситуациях в них не было ни слова.

И вдруг я ясно поняла, что моя судьба теперь неразрывно связана с судьбами Эдмунда и Пайпер, и даже Айзека и Осберта. Я должна была просто следовать за этим, что бы это для меня не значило.

Немного успокоившись от этой мысли, я лежала очень тихо и почувствовала, что Эдмунд думает обо мне, где бы он ни находился. Я подумала о нем в ответ, и наша связь стала неразрывной.

Мне кажется, разница между мной и Джин была в том, что когда ее закрывали в сарае, она думала, что Эдмунд разлюбил ее. А я не выла всю ночь от тоски только потому, что всегда чувствовала его любовь, где бы он ни был. Из-за мыслей об Эдмунде кровать вдруг показалась мне слишком большой, и я перебралась к Пайпер. Она так крепко спала, что даже не пошевелилась, и я слышала дыхание Джет, спавшего под кроватью.

И так, разложив мысли по полочкам, я тоже уснула.

Глава 17

Мы с Пайпер жили в доме МакЭвой какой-то чужой жизнью.

Поскольку мы жили в семье военного, то уже лучше представляли, что происходило в Англии, хотя многие вещи мы предпочли бы не знать, настолько они были ужасны.

Многое нам рассказала Миссис МакЭвой. Ей было одиноко здесь, а она любила поговорить. Ее старший сын учился на Севере, и с тех пор, как начались взрывы, о нем не было никаких известий. Она сильно переживала, что с ним могло что-нибудь случиться, и я вполне разделяла эти переживания.