Как я убил Плутон и почему это было неизбежно

СМИ, интересующиеся астрономией, обратили внимание на то, что объект К40506А, тот самый, который Чед и Дэвид включили в тему доклада, планируемого на конференции в сентябре, был идентичен объекту, об открытии которого только что было сделано заявление (этот объект был обозначен как 2003EL61 потому, что астрономы обнаружили его, просматривая фотографии 2003 года, которые я также изучал, когда обнаружил Санту). Заголовок в новостях ВВС гласил: "Конфликтующие притязания в области астрономических открытий". Статья практически кричала о том, как астрономы с жаром выяснили, чьи требования были легитимны, и о том, что об этих спорах, несомненно, узнают на высших уровнях Международного астрономического союза, а также о том, что этот объект в два раза превышает размеры Плутона.

В два раза превышает размеры Плутона? Мы прекрасно знали, что 2003EL61, или Санта, или К40506А, или, как он был назван позже, Хаумеа, составлял треть массы Плутона. Мы исследовали орбиту Рудольфа, крошечного спутника, вращающегося вокруг Санты, и точно определили его массу. К слову сказать, новоявленные первооткрыватели не знали абсолютно ничего о спутнике Санты. Они обнаружили 2003EL61 всего несколькими днями ранее и не нашли больше времени ни для чего, кроме как быстрее сделать объявление об открытии. Никто не знал о его маленьком спутнике, так как я до сих пор не закончил посвященную ему научную работу, по завершении которой я мог заявить о его существовании.

Внезапно у меня появился еще один повод для беспокойства. Если журналисты так быстро распустили слух о том, что существует объест, по размерам превышающий Плутон, но который на самом деле составляет только его треть, то что же будет через несколько месяцев, когда мы объявим о существовании объектов, которые на самом деле больше Плутона? Не будут ли люди просто равнодушно говорить: "Да-да, мы уже слышали…"

Поразмыслив с точки зрения будущего (и несомненно, выспавшись), я понял, что мои опасения гроша ломаного не стоят. Настоящие важные открытия скоро появятся во всех учебниках и архивах, совсем скоро они станут частью нашей культуры. Все остальное исчезнет. Все же я считал необходимым сделать две вещи. Во-первых, я не мог допустить, чтобы кто-то заявил о том, что я пытался украсть право команды ученых из Испании запатентовать свое открытие; а во-вторых, я должен был как можно быстрее сообщить миру о том, что 2003EI.61/Санта составлял лишь треть от массы Плутона.

Сначала нужно было быстро ответить на все письма, которые я получил от репортеров. Для этого я создал специальную страницу в Интернете, посвященную 2003EL61, где рассказал все, что мы знали о нем. Вдобавок к этому я также выложил на сайте фотографию Санты и его спутника Рудольфа, подробно описал, по какой орбите он движется, и объяснил, как нам удалось узнать, что масса Санты в три раза меньше массы Плутона. Также я рассказал о том, как мы нашли его в прошлом декабре, и о том, как тщательно готовили научную работу, в которой и собирались описать свое открытие. Затем я подробно объяснил, почему общепринятые правила присвоения права на какое-либо астрономическое открытие были, с моей точки зрения, абсолютно верными.

Почему? Это был единственный способ найти золотую середину между желанием достаточно большого сообщества немедленно сообщить миру об открытии и непреодолимым желанием отдельного человека на протяжении долгих лет держать в секрете свою находку, чтобы узнать о ней все мельчайшие подробности, обсосать все факты, перед тем как отдать ее в лапы других. И первое и второе являются вполне естественными желаниями, однако ни одно из них нельзя считать весьма хорошей идеей. Поспешно объявленное открытие приводит к тому, что сырое исследование попадает в руки общественности (именно это произошло с 2003EL61 – ну надо же, он в два раза больше Плутона!), это понижает уровень исследования ради того, чтобы только быть первым. С другой стороны, слишком долго держать свое открытие в секрете – удерживать широкое научное сообщество от новых открытий.