Как я в это вляпался

Многие могут не согласиться. Ну и что, что он умер? А причем тут снегопад и прочие мистические совпадения. А я что? Я ничего. Может и ни при чем. А вот только, был такой факт. Снегопад этот был каким-то угрожающе-необычным и как бы это выразиться, предзнаменующим, что ли. Занятий в этот день никаких не состоялось. И я вернувшись домой весь день, как все прочие граждане, лениво испытывал траур под мрачную музыку заупокойных классических сонат и симфоний, каковыми сопровождались похороны всех наших генсеков, сколько их помню. Похороны Брежнева транслировались по телевизору, и я, вместе со всей страной мог наблюдать в самый кульминационный момент, веревка, или может материя, поддерживающая гроб, то ли оборвалась, то ли просто вырвалась, но только гроб с Леонидом Ильичем резко грохнулся в яму и чувствительные микрофоны этот казуистический обрыв зарегистрировали и разнесли по миллионам голубых экранов. И этот глухой удар отозвался эхом еще одного грозного предзнаменования. Короче, ясно было уже многим, что не к добру это все. И вот когда эти недобрые предчувствия впоследствии сбылись, то наш общий друг Артурка Струков написал по этому поводу песню. «Вот бы жить по-прежнему, как при Брежневе» В этой песне следующий текст:

Пришла мне в голову идея,
Что Леонид Ильич был прав
Хороший царь страной не правит
К тому ж, у нас своя, русская идея.

Вот бы жить по-прежнему,

Как при Брежневе.

И ликовал честной народ,

Лишь диссидюгам не сиделось,
Не пилось, не спалось, не елось
Переживалось за народ!
За декларацию, ту, прав
С мышленьем новым человека,
За ускорение Конца Света
Ох, все же Леонид Ильич был прав!

А свет действительно кончался

Уходит в лету наша колбаса
За нею курево и сахар
А телевизоры — взрываются!
Потом исчезнут сразу пиво с водкой
Куда-то уплывет вода
И тогда опустеют города
И белый свет перегорит
Как электропроводка!

Ох, вот бы жить по-прежнему,

Как при Брежневе…

(А. Струков, из песни «Вот бы жить по-прежнему»)

Первым подтверждением, что от всего этого добра не жди, стало то, что как обычно касается нашего русского мужика кровно и первостепенно. Спустя буквально небольшое время, после смерти Брежнева, пришедший ему на замену Юрий Андропов начал свои «реформы», и начал он их, разумеется с самого главного вопроса нашего бытия, с изменения цены на водку.

Отныне бутылка водки стала стоить не 3 р. 62 копейки, а 4 рубля 12 копеек, а затем и 4 рубля 70 копеек. Велика ли разница, спросите вы? А в масштабах страны? А в человеко-литрах! А в переводе на золото? Немыслимые деньжищи, которые, видимо, как воздух были необходимы новому генсеку для осуществления его планов по переустройству государственного аппарата.

Нет, ну вот сами посудите. Въезжает новый директор в кабинет. Надо ему там ремонт сделать? Надо! А где денег взять? По этому поводу, бытовал, опять-таки, анекдот.

Собрали партийные товарищи простых работяг и говорят. Вот, дорогие, хотим с вами обсудить, посоветоваться. Все вы знаете, как у нашего государства тяжело с финансами. Так вот. Что если мы сделаем водку по 5 рублей. Будете вы ее покупать? Помялись работяги, а потом отвечают:

— Что ж делать, будем!

— Ну, хорошо не унимаются партийные товарищи, а ежели по 10 рублей?

— Будем брать и по 10-ть, уже несколько смелей отвечают работяги.

— Ну а по 50 рублей? А по 100, что ж все равно будете брать?

Задумались рабочие, помялись, посоветовались, и отвечают.

— Ну так что ж делать? Будем складываться впятером, а не то всемером, а все ж будем брать и по 100 рублей!

Тут уж партийные товарищи призадумались, и один из них, с хитрым прищуром говорит:

— Ну так ежели вы так любите водяру. Может, мы пойдем другим путем. И сделаем ее по рублю за бутылку

— Не, отвечают рабочие, — не надо делать по рублю.

— Это почему же?

— Тогда совсем сопьемся! — сказали рабочие и опустили головы.

А если серьезно, то что было делать рядовому мужику, если пришел Андропов и приказал стоить водке по 4–12, а затем еще и более того по 4 р. 70 копеек? Бросить водку пить? Оставалось только верить:

«Товарищ верь, взойдет она
На водку старая цена»

(группа «Д.К.»)