Читаем Как я воспринимаю, представляю и понимаю окружающий мир полностью

— У нас много людей, — ответила Л. И. с такими движениями пальцев, точно ей не хотелось отвечать на мой вопрос.

— А все-таки кто же?

— Дворник… А. М. …

— А. М. не курит, я знаю.

Л. И. ушла. У меня появилось чувство досады, так как мне казалось, что в клинике был Д., а Л. И. почему-то не сказала мне этого. «Конечно, — думала я, — я могу и ошибаться». Во второй половине этого дня Т. А. спросила у меня:

— Сегодня был Д.?

— Да, — ответила я неопределенно.

— Откуда вы знаете?

— Мне сказала К.

— Да, он был, но я его не видела.

На следующий день, когда в клинику пришла Л. И., я опять спросила у нее:

— Кто вчера был у нас?

— Да много людей было…

— Л. И., как вам не стыдно! Я знаю, что был Д. Зачем вы скрываете?

Л. И. очень смутилась.

— Видишь ли, он очень спешил и не мог к тебе зайти. Ему было неудобно перед тобой, и он просил лучше не говорить тебе, что он был.

— А вы бы ему объяснили, что бывают такие моменты, когда я и сама многое чувствую, а если мне говорят неправду, меня это раздражает.

— Да я ему так и сказала и уверяла его в том, что скрывать нельзя, если ты сама чувствуешь что-либо. Но он этого но понял и поставил нас в самое неприятное положение.

226. Как-то вечером я возвратилась домой от знакомых. Парадную дверь мне открыла М. К., и я почувствовала, что от нее пахнет хлебом. М. К. очень заинтересовалась, с кем я пришла, и выглянула на улицу. Я сказала:

— Чего же вы с куском хлеба выглядываете на улицу?

— Я хочу кушать, а мне некогда присесть за стол, я хожу и кушаю хлеб.

227. Я была в городе с А. В., и. когда мы проходили мимо киоска, я почувствовала запах апельсинов.

— Вы видите где-нибудь апельсины? Она оглянулась.

— Да, мы прошли мимо апельсинов.

228. Л. И. работала со мной в моей комнате, а потом вышла в библиотеку, где работали полотеры. Через открытую в библиотеку дверь я ощутила запах мастики, которой полотеры покрывали пол. Когда Л. И. возвратилась ко мне, я спросила:

— Уже покрывают пол мастикой?

— Да, а ты по запаху чувствуешь?

— По запаху.

229. Я была в одном из районов города, называемом Журавлевкой. Здесь я почувствовала, что в воздухе много дыма, да и другие запахи больше соответствовали запаху села, а не города. Я спросила у Л. И.:

— Не напоминает ли вам Журавлевка деревню:

— Да, напоминает.

— Значит, мои ощущения не обманывают меня, ведь вы то же самое чувствуете?

230. Я была в городе с Л. И. Она зашла в один магазин, но не сказала предварительно в какой.

— Что ты здесь чувствуешь?

— Запах рыбы.

— А еще что? Я вчувствовалась в запах и сказала:

— Чувствую запах лимонов. Разве здесь и лимоны есть?

— Да.

231. Я слишком привыкла к тому, что целиком руковожусь обонянием и осязанием, и поэтому все, что я воспринимаю из окружающей среды, кажется мне таким же обычным, как если бы я воспринимала посредством зрения и слуха. Но я замечу, что бывают случаи, когда я сама поражаюсь тому, что у человека при известных условиях органы чувств могут быть крайне развиты.

Привожу такой пример.

Я была в умывальной комнате и мыла голову. Комната была полна водяных паров, и это немного притупляло обоняние. Дверь, которая выходила в вестибюль, была закрыта. Вдруг я почувствовала слабый запах папирос. С удивлением я подумала: «Неужели пришел Д.? Ведь сейчас же около 10 часов вечера». В это время мимо меня проходила дежурная сестра. Я остановила ее за руку.

— Кто пришел?

— Пришел Д. по делу к М. К.

— Я так и думала, — ответила я и мысленно задала себе вопрос: «Почему же я так думала, ведь могла бы прийти А. И., которая тоже курит. Неужели я с помощью обоняния могла узнать, что запах тех папирос, которые курит Д., чем-то отличается от запаха папирос, которые курит А. И.?»

232. Как-то я проснулась и посмотрела на часы. Они стояли. Я абсолютно не вижу света и даже приблизительно не могла определить время. Но вот я через закрытую дверь ощутила тот запах, какой обычно исходит из кухни. Это дало мне возможность определить, что уже утро. А когда я сошла вниз и посмотрела на часы в спальне, то увидела, что уже 8 часов.

233. Однажды утром я зашла в свою комнату и почувствовала, что у меня особенно сильно пахнет розами. Накануне мне подарили розы, но в данную минуту я ясно чувствовала запах совсем свежих роз. Я специально подошла к столу и обнаружила на нем свежий букет роз — их только сейчас принесла Л. И.

234. В один чудный майский вечер я пошла в парк с А. Гуляющих, как и всегда в хорошую погоду, было очень много. Это я могла определить по самым разнообразным запахам.

Мне не хотелось сесть на скамейку в тех местах, где было много людей, поэтому я просила А. найти наиболее безлюдный уголок. В одной аллее мы нашли скамейку, на которую и сели. Через некоторое время я ощутила неприятный запах пьяного человека. Я схватила А. за руку и прошептала:

— Пьяный кто-то…

— Да, подошел только что какой-то субъект. Мы встали и ушли на другое место.

235. Я и Л. И. сидели в лаборатории за столом. Вдруг я почувствовала запах арбуза (это было уже в 10 часов вечера).

— Почему пахнет арбузом? — спросила я.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Отцы-основатели
Отцы-основатели

Третий том приключенческой саги «Прогрессоры». Осень ледникового периода с ее дождями и холодными ветрами предвещает еще более суровую зиму, а племя Огня только-только готовится приступить к строительству основного жилья. Но все с ног на голову переворачивают нежданные гости, объявившиеся прямо на пороге. Сумеют ли вожди племени перевоспитать чужаков, или основанное ими общество падет под натиском мультикультурной какофонии? Но все, что нас не убивает, делает сильнее, вот и племя Огня после каждой стремительной перипетии только увеличивает свои возможности в противостоянии этому жестокому миру…

Айзек Азимов , Александр Борисович Михайловский , Мария Павловна Згурская , Роберт Альберт Блох , Юлия Викторовна Маркова

Фантастика / Биографии и Мемуары / История / Научная Фантастика / Попаданцы / Образование и наука
Актерская книга
Актерская книга

"Для чего наш брат актер пишет мемуарные книги?" — задается вопросом Михаил Козаков и отвечает себе и другим так, как он понимает и чувствует: "Если что-либо пережитое не сыграно, не поставлено, не охвачено хотя бы на страницах дневника, оно как бы и не существовало вовсе. А так как актер профессия зависимая, зависящая от пьесы, сценария, денег на фильм или спектакль, то некоторым из нас ничего не остается, как писать: кто, что и как умеет. Доиграть несыгранное, поставить ненаписанное, пропеть, прохрипеть, проорать, прошептать, продумать, переболеть, освободиться от боли". Козаков написал книгу-воспоминание, книгу-размышление, книгу-исповедь. Автор порою очень резок в своих суждениях, порою ядовито саркастичен, порою щемяще беззащитен, порою весьма спорен. Но всегда безоговорочно искренен.

Михаил Михайлович Козаков

Документальное / Биографии и Мемуары