Как я встретила тебя

Мы путешествовали по реке, останавливаясь на несколько часов в крупных городах. Выходили на берег на экскурсию, и чтобы купить что-то вкусненькое.

В одном из городов попали на центральный рынок, я взяла коричневатый, густой, вкусно пахнувший топленым молоком варенец и сразу его съела.

В другом городе все покупали соленую рыбу, а потом складывали ее в трюм на хранение до прихода обратно домой. Так к концу путешествия все судно пропахло соленой, копченой рыбой и икрой.

«На теплоходе музыка играет, а я одна стою на берегу»– вспомнились слова старой песни.

Но вообще-то я была не одна, а с Петровичем. Он уже был готов идти дальше.

–Ты не проголодался?

Петрович тряхнул головой, призывая продолжить прогулку.

«Интересный у меня сегодня пушистый гид. Куда только ведет?».

Вскоре, за поворотом показался большой деревянный двухэтажный дом с огромными окнами и кружевными наличниками, и ставнями.

«Ох, какая красота! Не думала, что деревянные дома такими бывают. Терем не иначе».

Петрович заскочил в открытую калитку.

–Петрович, ты куда? – мне ничего не оставалось делать, как тоже войти во двор.

Я услышала красивое пение и звуки пианино.

На деревянном балконе показалась женщина лет 40. Ее внешность была яркой: высокая брюнетка, с волнистыми густыми волосами по плечи, с широкими бедрами и узкой почти девичьей талией.

Она громко возюкалась с собакой:

–Петрович, ты, что опять Иваныча в командировку отправил? А что он нас не предупредил?

Она разговаривала с лайкой будто тот, мог ей ответить. Наконец, женщина обратила внимание на меня:

–Девушка, что вы тихонько стоите у калитки, проходите в дом. Меня Татьяна Ермолаевна зовут. Вас Петрович сюда привел?

Я кивнула:

–Да. А меня Алина.

Я поднялась по деревянной лестнице с резными перилам наверх, на большой уютный балкон-веранду.

–Алина, давай на «ты».

–Давай.

Я стала привыкать, как здесь просто и легко люди переходят на «ты». И общение сразу становиться душевным.

–Петрович, ты оголодал?

–Да, мне пора его накормить.

–Поест здесь. С утра кучу всего наварила. Как знала, сделала хаш, думаю, он против не будет. А ты Алина садись здесь.

Тамара Ермолаевна пододвинула плетеное кресло с уютной вышитой восточным узором подушечкой.

Петрович затрусил в кухню в предвкушении любимого угощения.

–Хитрюга! –из кухни слышалось чавканье и довольное урчание.

Во дор влетели дети. Я сначала не поняла сколько. Они наперебой закричали «Мама, мама, мамочка». И помчались, обгоняя друг друга по лестнице вверх.

Я сидела в некотором смущении и замешательстве. И легкая тень зависти пробежала внутри. Еще недавно я хотела родить ребенка от Него. Ну да что там.

Девочка, постарше пробегая мимо крикнула мне: «Привет». А мальчишки пронеслись напрямую в кухню. Все пятеро были загоревшие и крепкие. На икрах ног поблескивали песчинки, прилипшие к мокрым ногам на пляже.

–Как водичка сегодня?

–Мамулечка, теплая-претеплая! Петрович, ура! Пойдем с нами гулять.

–Куда гулять, только вернулись.

–Ну мамулечка, ну пожалуйста….

–Ладно, только сейчас мойте руки и обедать.

Обо, мне казалось, забыли. Но нет:

–Алина, помоги мне пожалуйста. Я прошла в кухню.

На столе лежала горка розовых крупных помидор и огурцы. Я принялась резать легкий летний овощной салат.

Тамара Ермолаева раскладывала по тарелкам желтый круглый рассыпающийся картофель, политый сливочным маслом и сверху усыпанный жаренными подосиновиками и белыми грибами.

У меня потекли слюнки.

–Давай мы их быстренько накормим, и после сами пообедаем.

–Давай-согласилась я. -Не много пробыв в этом доме я чувствовала себя своей, будто сто лет всех знаю.

Ребята наскоро поели и тут же убежали на реку вместе с Петровичем.

–Как вы умудряетесь за всеми уследить? Четыре сыночка и лапочка дочка.

Мы сидели на балконе-веранде и ели умопомрачительно вкусный хаш с зеленью и картошечку с грибами.

–Ну как, это когда один ребенок сначала тяжело и не понятно, а когда их много, привыкаешь-хохотнула Тамара Ермолаевна-Тем более трое не мои.

–Соседские ребята?

–Нет, все наши.

Наверное, большое изумление застыло у меня на лице.

–Ну, что ты удивляешься. Хотя, конечно, для обычных людей может звучать диковато. Ладно-махнула она рукой-Не буду мучать тебя. В общем, они все братья и сестры, но мамы у них две. А папа один.

–Иваныч?

–Иваныч, куда от него деваться.

–Тогда, где еще одна жена?

–Бывшая-поправила меня Тамара Ермолаевна.-Должна приехать вечерним поездом. Живет во Владимире. А летом и осенью мы стараемся большой семьей собраться.

То, что я слышала казалось для меня совершенно диким и неожиданным. И я не нашла ничего лучше, как спросить:

–Как же зовут вторую супругу?

–Нателла.

–Мальчик помладше и девочка мои. А три старших это ее. Но, конечно, мы их не делим. У них две мамы. Они нас так и называют: мама Тома и мама Ната.

–И вот этот сказочный дом Иваныч построил для вас?

–Ну а для кого-же.

–Тогда почему он в отдельной квартире-мастерской живет?

–Художники, Алина, народ своеобразный. Так ему больше нравится. Когда хочет к нам приходит, может неделями жить, а может раз в месяц появиться. Мы не обижаемся.

Я сидела и переваривала услышанное: «Ай да Иваныч!».