Как искорка удачи

Я опустилась на колени и обняла маленького отважного тролля. С самого начала он был на моей стороне и, к моему изумлению, ответил на объятия взаимностью. Во мне вспыхнула гордость. Мы выдержали. Уничтожили печати. Все, кроме одной. Я выпрямилась и осторожно положила яйцо обратно на стол. Что будет с ней дальше? Сколько времени потребуется, чтобы энергия угасла? Я погладила печать кончиками пальцев, и она отозвалась на прикосновение, начав сиять и переливаться, увеличившись в два раза. На ее оболочке появились трещины, если это можно было так назвать. До сих пор я считала печать обычным камнем, а форма яйца казалась мне случайной. Но скорлупа треснула, будто что-то хотело из него вырваться. Из печати потекли блестящие силуэты. Позади меня ахнула толпа. Заинтригованная, я отступила назад, освобождая место силуэтам, которые превратились в прозрачные тела. Должно быть, это были души тех, кем питалась печать. Очертания становились все отчетливее. Я видела фавнов, эльфов, людей, даже вампиров и фей. Некоторые души парили в голубом небе, теперь простиравшемся над нами. Некоторые из них удивленно оглядывались, будто не понимали, что случилось. Я лишь на секунду обернулась в поисках Мерлина, который наверняка объяснил бы мне все, и поразилась тому, что души приветствовали присутствующих. Должно быть, это были их знакомые, которых они когда-то потеряли. Этого никто из нас не ожидал. Солеа стояла рядом с отцом, похлопывая фавна по спине. Майрон пожимал кому-то руку, а Мерлин даже обнимал какую-то душу. Этот мир был сумасшедшим. Завораживающе сумасшедшим. Когда снова взглянула на разбитое яйцо, из печати вышел Виктор. На его теле не было ни единой раны, и он улыбнулся, увидев обнимающихся Фрейзера и Скай, которые стояли по ту сторону каменного стола. Душа Виктора медленно подплыла к ним и подала Фрейзеру свою прозрачную руку, а затем поцеловала Скай в лоб, прежде чем опуститься на колени перед Надей, которая, казалось, не пострадала от нападения отца. Он обнял сестру. Малышка обхватила шею брата руками.

– Прощай, – тихо сказала она, и он кивнул в ответ.

Я взволнованно наблюдала за этой сценой, не обращая внимания на другие души, вытекавшие из яйца. Пока ко мне не подошла Ларимар. Печать, должно быть, поглотила ее душу на поле битвы в Друид Глен.

– Ты отлично справилась, Элиза, – услышала я. – Я всегда знала, что ты – та самая. Мойра никогда не ошибалась.

Теперь я понимала это. А даже если и нет, то это не имело уже никакого значения. Дэмиан был мертв, а печати – уничтожены. Только никто не рассчитывал на то, что потерянные души высвободятся из оков печати.

– Без тебя этого бы не случилось, – сказала Ларимар. – Мы стольким тебе обязаны. Мы обязаны тебе всем.

– Только вместе мы смогли победить Дэмиана и сломить силу печатей.

– Верно. В конце концов, ты всего лишь человек. – Она подмигнула, и я улыбнулась в ответ. Ларимар положила руку на мое плечо. – Он не использовал тебя, – сказала она. – Он с первой встречи любил тебя, потому что не мог иначе, хоть и пытался. Есть еще одно воспоминание. Воспоминание Мойры, которое я уничтожила, чтобы Дэмиан никогда его не нашел. В нем когда-то давно сивилла видела тебя. Тебя и Кассиана. Вам двоим суждено было победить зло. Вы созданы друг для друга, даже если ты этого не хочешь. Прости его. Без него ты не станешь счастливой, как и он без тебя. Все кончено, Элиза. Прислушайся к своему сердцу. Кассиан – твоя судьба. Смиришься ли ты с этим, зависит от тебя. Но так будет всегда.

Не дожидаясь моего ответа, она поплыла к Рубину и Солее и обняла их обоих, пока я стояла в недоумении. Глупой коровой она нравилась мне куда больше, и я, по крайней мере, знала бы, что точно не последую ее совету. А теперь совсем ничего не понимала. Он – моя судьба? Просто смешно! Наверное, над нами кто-то подшутил. Куда, интересно, делась моя судьба? Почему сразу затерялся в толпе? Неужели он действительно держал меня все это время? Разделил мою боль и видел изображения печатей? Мой взгляд скользнул по толпе. Многие обнимались, смеялись и плакали одновременно. Я видела, как Майри и других жрецов выводили из хижин, где они лежали, пока их жизненная энергия подпитывала дерево. Фавны окружили поляну. Они гладили стволы деревьев, шептали что-то кустам и водили руками по снежному покрову у их корней. Крошечные листья прорастали на голых ветках, цветы распускались и, вырастая из промерзшей земли, сопротивлялись холоду.

На том месте, где погиб Кадир, появился целый цветочный ковер. Он стал последней жертвой Дэмиана. Я буду ужасно по нему скучать. По его мудрости и доброте. Не могла представить себе Вечный лес без него. Но я все равно больше никогда там не побываю. Все кончено. В моих снах Кадир продолжит скакать галопом по лесным лугам.